Читать «Женское одиночество. Может ли оно не быть трагичным?» онлайн - страница 66

В 1929 году после разгрома научных кадров в Саратовском университете, где преподавала Мария Ефимовна, она возвратилась в Ленинград. Война застала ее преподавателем Ленинградского государственного университета. В блокадные годы Мария Ефимовна продолжала научную работу, в числе других ленинградских историков в блокадную зиму принимала участие в научных чтениях, регулярно проводившихся в подвале архива Академии наук. Тогда же она перевела «Исповедь» Блаженного Августина. Мария Ефимовна вспоминала, что время работы над переводом – одно из счастливейших в ее жизни, хотя трудилась она, умирая от голода и холода, без надежды на публикацию, повинуясь лишь внутреннему чувству.

Мария Ефимовна говорила: «Ничего больше, чем работу, не люблю, в блокаду спасла работа». Как-то она сказала: «Встанешь утром, все болит, ничего не можешь и думаешь: “Господи, забери Ты меня поскорее”. К обеду, глядишь, полегчало, и поработала, и тогда думаешь: “А ничего бы еще пожить”. Ну, а к вечеру, опомнившись, скажешь: “Да будет воля Твоя, Господи! Ты лучше ведаешь, как нужно”.

Уйдя на пенсию в 1974 году, Мария Ефимовна стала заниматься, главным образом, переводами. По условиям тогдашней цензуры, переведенные ею труды святых отцов Церкви публиковались анонимно в «Богословских трудах», издаваемых Московской Патриархией. Особенности ее работ по латинским древностям – живой взгляд на предмет изложения; они будто написаны современниками событий. Сама Мария Ефимовна сказала как-то: «История начинается тогда, когда люди, жившие тысячу лет назад, обретают жизнь и голос, рассказывают о себе, своих радостях и печалях». Образцом строгого научного и ясного стиля стали книги «Помпеи», «Простые люди древней Италии», «Жизнь Древнего Рима» и «Земледелие Древнего Рима».

Не имея своей семьи, Мария Ефимовна всю жизнь бережно хранила связи с духовно близкими людьми, с товарищами по профессии. Она всегда заботилась о младших. Очень часто ее глубокие знания, обаяние самобытного характера приводили к доверительным, сердечным и простым отношениям. Мария Ефимовна очень многим помогала материально, когда ей пытались отдать взятые в долг деньги, не принимала. В ее характере не было и тени обидчивости. Она легко прощала, и поэтому с ней так просто было людям. Удивляло по-детски чистое отношение ее ко многому в жизни, умение радоваться самым простым вещам. Она умела находить общий язык с любым человеком.

Студенты вспоминают, что Марии Ефимовне было легко сдавать экзамены, она создавала особую атмосферу простоты отношений, добрых и с юмором. Она говорила: «Без латыни можно быть хорошим врачом», – и не слишком гоняла экзаменуемого. У нее было удивительное, тонкое чувство юмора. Иногда она давала шутливые прозвища людям – такие точные, что они прирастали навсегда.