Читать «Ведьмак. Владычица Озера» онлайн - страница 264
Анджей Сапковский
Орибастус Джианфранко Паоло Ройвен, магистр права, провел шесть лет в различных тюрьмах, его непрерывно допрашивали сменяющиеся следователи, выпытывали о самых различных, зачастую вроде бы бессмысленных вещах и делах.
Через шесть лет освободили. К тому времени он уже был совершенной развалиной. Цинга лишила его зубов, анемия – волос, глаукома – зрения, астма – дыхания. Пальцы обеих рук ему сломали на допросах.
На воле он прожил неполный год. Умер в храмовом приюте. В нужде. Забытый всеми.
Рукопись книги «Люди-тени, или История секретных королевских служб» пропала без следа.
Небо на востоке посветлело, над взгорьями разлился белый ореол, предвестник зари.
У костра уже долгое время стояла тишина. Пилигрим, эльф и следопыт молча глядели на умирающий огонь.
Тишина стояла и на Эльскердеге. Воющий упырь замолк, наскучившись напрасным воем. Воющему упырю пришлось наконец понять, что трое сидящих у костра мужчин за последнее время видели слишком много ужасов, чтобы обращать внимание на вой какого-то там упыря.
– Если нам предстоит странствовать вместе, – неожиданно сказал Бореас Мун, глядя в рубиновые уголья костра, – то надо кончать с недоверием. Давайте оставим позади все, что было. Мир изменился. Впереди новая жизнь. Что-то кончилось, что-то начинается. Впереди…
Он осекся. Кашлянул. Он не привык к таким речам, боялся показаться смешным. Но его случайные спутники не смеялись. О, Бореас чувствовал прямо-таки исходящую от них доброжелательность.
– Впереди перевал Эльскердег, – закончил он уже более уверенно, – а за перевалом – Зеррикания и Хакланд. Перед нами дальний и опасный путь. Если мы пойдем вместе… Отбросим недоверие. Я – Бореас Мун.
Пилигрим в шляпе с широкими полями встал, выпрямился во весь свой гигантский рост, пожал протянутую ему руку. Эльф встал тоже. Его чудовищно изувеченное лицо странно искривилось.
Пожав руку следопыту, пилигрим и эльф протянули друг другу правые руки.
– Мир изменился, – сказал пилигрим. – Что-то кончилось… Я – Сиги Ройвен.
– Что-то начинается. – Покрытое шрамами лицо эльфа искривило что-то, что по всем признакам было улыбкой. – Я – Вольф Исенгрим.
Их рукопожатия были краткими, крепкими, можно сказать, даже взволнованными. Какое-то мгновение это походило более на рукопожатие перед боем, нежели на жест согласия. Но всего лишь мгновение.
Догорающее полено в костре выстрелило искрами, скрепляя событие радостным фейерверком.
– Сожри меня черти, – Бореас Мун широко улыбнулся, – если это не начало настоящей дружбы.
Глава одиннадцатая
…как и других Верных, так и св. Филиппу оклеветали, приписав оной, будто действует она во вред королевству, якобы подстрекает народ к беспорядкам и мятежам, будто будоражит люд и готовит переворот. Вильмериус, еретик и сектант, первосвященником себя самозванно поименовавший, святую схватить повелел и в узилище темное и ужасное бросил и там мучил хладом и смрадом, требуючи, дабы она в грехах оных призналась и выдала бы тех, коих поучала. И показал Вильмериус св. Филиппе струментарий различный, для пыток предназначенный, и грозился зело. Святая же токмо в лицо ему плюнула и в содомии его обвинила.
Повелел тогда еретик от одежды ее освободить и нагую бычьими жилами сечь без пожаления и под ногти иглы вбивать. И все пытал и взывал, дабы от веры своей и богини отреклася. Но токмо рассмеялася святая и присоветовала ему удалиться.
Повелел тогда оный еретик святую на пыточную лавку укласть, по всему телу железными острогами и крючьями рвать и бока ее свечами палить. Но хоть была она таковыми жестокостями мучаема, являла святая в смертном теле бессмертную терпеливость. И ослабели палачи, и с превеликим страхом отступилися, но Вильмериус грозно оных сгромил и велел, дабы оне далее мучили и десницы свои зело крепко прилагали. И тогда почали святую Филиппу железами раскаленными палить, члены из суставов выбивать и груди женские клещами рвать. И в муках таковых, не признавшись ни в чем, скончалась святая мученица Филиппа.
А Вильмериуса, еретика-распутника, о чем у отцов святых читай, такая кара опосля настигнула, что весь он прогнил и от того издох. И смердел аки пес, так что его без погребения в воды речные бросить пришлося.
За то св. Филиппе слава и мученический венец, Матери Богине великой во веки веков слава, а нам научение и предупреждение. Аминь.
