Читать «Студент-медик из Дублина» онлайн - страница 15

— Вот ваш чай, доктор О’Рейли. — Медсестра поставила на стол маленький поднос. — Что вам добавить в него?

— Молока и сахару, пожалуйста.

Медсестра подала ему чашку.

— К сожалению, мне придется вас оставить, — сообщила она. — Пора делать обход.

— Так приступайте. Нет известий от мистера Гупты?

— Пока нет, но ждать осталось уже недолго, — успокоила его медсестра и отошла.

О’Рейли вспомнил, что его мать всегда разливала чай сама. А благодаря кухарке завтрак в доме на Лансдаун-роуд всегда был отменным.

Фингал поднялся на крыльцо, мимоходом полюбовавшись диким виноградом, прильнувшим к красной кирпичной стене дома. Постучав в дверь медным молотком, Фингал услышал лязг ключей.

— Мастер Фингал! — Дверь отперла горничная Бриджит в черном платье, белом переднике и плиссированной наколке на седых волосах.

Она провела его в гостиную. В эркере, в уютном кресле с высокой спинкой, устроилась мать Фингала. Отвлекшись от утреннего номера «Айриш таймс», она улыбнулась:

— Фингал, как я рада тебя видеть! Хочешь что-нибудь особенное на завтрак, сынок?

— Что-нибудь легкое, пожалуй, — попросил он. — Овсянку. Будьте добры, Бриджит, еще пару ломтиков бекона и два яйца. Немного кровяной колбасы и помидор. И может, пару почек? И баранью отбивную?

— Пожалуйста, передайте кухарке, — обратилась его мать к Бриджит.

— Вы, сэр, всегда умели опустошить сковородку, это уж как пить дать, — заявила Бриджит и вышла.

— Отец дома? — спросил Фингал.

— У него консультация.

Фингал испустил вздох облегчения.

— Как он?

Помедлив, мать ответила:

— В целом — как всегда. Разве что быстрее устает. — Она указала на соседнее кресло. — Присядь. Жаль, что твоего брата мы видим гораздо реже. Правда, в наших краях он бывает — проезжает мимо на машине. Он встречается с Джин Нили. — Она засмеялась. — А для нас, старых развалин, у него не находится времени.

Фингал сел.

— От Портаферри на машине часа три езды.

— Я помню, — кивнула мать. — Ему нравится быть юристом.

— Он всегда знал, кем хочет стать, — согласился Фингал.

Мать коснулась его колена.

— Оба моих мальчика знали.

— И моя мечта сбылась — благодаря тебе, мама, и Ларсу. Ты даже не представляешь себе, как я счастлив.

— Догадываюсь, и я очень рада за тебя. Жаль только, что сначала тебе пришлось покинуть нас так надолго.

— Другого пути у меня не было. Извини.

— Не надо. — В материнском голосе вдруг послышалась незнакомая Фингалу резкость. — Не смей сожалеть о том, что стремишься к мечте. Сожаление — самое никчемное из чувств.

Фингал задумался: о чем пришлось сожалеть ей самой?

Она прищурилась и склонила голову набок.

— А я знаю, о чем ты сейчас думаешь, — объявила она. — О чем сожалею я? У меня есть все, о чем только может мечтать викторианская жена: прелестный дом, преуспевающий муж, двое замечательных сыновей.

— Викторианская? Можно подумать, ты уже старушка, мама.

— Как тебе известно, мне исполнилось четыре в 1887, в год золотого юбилея королевы Виктории. Взгляды, свойственные ее эпохе, никуда не делись к тому времени, как я подросла… — помолчав, она продолжала: — Когда-то и я была девчонкой, Фингал. Мне повезло. Твой дед придерживался прогрессивных взглядов. И считал, что девушкам следует давать образование — в известных пределах, разумеется. В четырнадцать лет меня отослали в Белфаст, в колледж Виктории, где разрешили закончить шесть классов. — Она отвернулась и устремила взгляд в окно. — Во время учебы в колледже я поддерживала леди Констанс Литтон и миссис Эммелин Панкхерст.