Читать «Мир без хозяина» онлайн - страница 100
Дэми Хьюман
Ее шкура была теплой, а кровь горячей. Вспоров кошачье брюхо, я вынул из груди дрожащее сердце и впился в него зубами, высасывая пульсирующие волны крови, сладкие, как майский мед. После я освежевал ее и, сбросив верхнюю одежду, закутался в шкуру, пока та еще была горячей. Вряд ли такая роскошь подвернется мне когда-нибудь еще. С какой же завистью таращился на меня безумный Фишель. Ты ожидал увидеть другой исход схватки, да?
Кошачье мясо оказалось дрянным, жестким и вонючим. Но горячим, и это перечеркивало все его недостатки. Возможно, я сменил бы свой дальнейший рацион, но у меня больше не осталось соли. А теперь еще появилась и рана от клыков на ноге.
Остатки алкоголя ушли на дезинфекцию. И теперь я думаю, что зря. Не все ли равно, сколько зараз меня убивают?
Постоянно сплевываю слюну. Чувствую, что, если проглочу, то вырву все съеденное. А этого я не могу себе позволить. Мне нужны силы.
Из какой преисподней явилась эта сука? Проклятая тварь, теперь я хромаю.
Рана напухла и теперь беспокоит меня больше, чем кашель и несварение. Вокруг дырок образовались темные круги. Это ведь плохо?
Опять молился. Мне кажется, или после этого становится лучше?
Эффект плацебо. Почему я о нем вспомнил? Но, говорят, работает. На всех, кроме мертвых. А, значит, и на меня.
Господи, благослови же пищу, ниспосланную мне!
Отдых ничего не дал. Кости ломит от холода, согреться абсолютно невозможно. Если бы только дрова не промокли. Если бы дохлый язычник взял их побольше. Если бы мне встретилась еще одна хижина… Сколько бы времени мне понадобилось, чтобы просохнуть? Сколько времени дождь позволил бы мне находиться в ней? Или я мог бы убить еще одну кошку, если бы та пришла. Убить, съесть сердце и согреться в ее шкуре, горячей от крови. Или в шкуре Жабы. Какая разница?
Воздух сырой, как сама вода. Я буквально дышу жидкостью. В таких условиях мне больше подошли бы жабры, а не легкие. Еще пару дней, и я их выплюну. Рана нарывает, каждый привал я снимаю с ноги корку из сукровицы и гноя.
Нужен длительный отдых, но останавливаться я не могу. Море меня догоняет. Я должен идти.
Отдам руку за чашку горячего… чего угодно. Не откажусь от кошачьего сердца.
Йозеф поет песни. Это, мать его, что, корейский?
Какого хрена? Почему бы тебе просто не сдохнуть, чертов ублюдок, и не оставить меня в покое с чистой совестью?
Нет, погоди. Почему ты решил, что моя совесть не чиста перед тобой? Объясни мне, урод, почему я не могу сбросить тебя прямо здесь? Что мне мешает? Какие нормы морали, или любого другого дерьма, должны меня остановить? Я отрекся от всех принципов, когда занес топор у того завала, или ты забыл? Так что препятствует мне теперь?
Что такого ты сделал для меня, чтобы сейчас я просто не выбросил тебя в глотку морю? Накормил? Я кормлю тебя уже месяц, ублюдок! Надежду дал? Вот где твоя надежда! Я драл ее в задницу во всех известных мне позах. Ты не дал мне ничего. И это из-за тебя я здесь. Так по какой причине я должен тебе хоть минуту своего внимания?
