Читать «Гонка с преследованием» онлайн - страница 4

Выговаривая Мултусову, он выдернул его из очереди и, не позволяя присесть на асфальт, потащил к Г-образной скамейке под навесом. Место в очереди было тотчас занято другими, а об их существовании забыли.

Все, на что был способен Егор, – это вцепиться мертвой хваткой в ручку чемодана. В глазах у него потемнело, окружающие превратились в безликие силуэты. Он почувствовал, как его усадили на скамью, избавили от мобильника и похлопали по плечу.

– Держись, братан, сейчас я тебе газировки подгоню.

Голос принадлежал все тому же парню, но доносился из полной, непроглядной темноты. Чужие сильные пальцы разжали кулак Мултусова. С усилием сфокусировав зрение, он увидел спину низкорослого накачанного человека, забравшего чемодан. Потом поле зрения заполнило длинное лицо с крупными зубами.

– Ты, главное, сиди, не падай, – сказало лицо. – Вот, на столбик плечиком обопрись. Дамочка, присмотрите за корешем, я за водичкой сбегаю. Эк его развезло на солнцепеке… Не спи, кореш! Я мигом.

Других слов Мултусов в этой жизни уже не услышал. И света в конце тоннеля не увидел. Был мрак, мрак и остался. Навеки.

Глава 2

Будем знакомы

В прихожей Максимка уперся и заявил, что гулять в коричневых шортах не пойдет, только в зеленых.

– Это почему же так? – присев на корточки, осведомился Мошков.

– Зеленый цвет военный, а коричневый – какашечный, – заявил сын.

И смотрел нахально, с вызовом. Думал, отец не найдет, что на это возразить. Ошибался пятилетний интриган. Володя Мошков никогда за словом в карман не лез, не тот у него был характер.

– Хорошо, так и постановим, – согласился он. – Только впредь никакого шоколада и эскимо. Они же коричневые. И бублики твои любимые… У них тоже цвет подозрительный.

– Ладно, могу и в этих. – Максимка критическим взглядом окинул свои короткие штанишки. – Они не так чтобы очень коричневые…

Мать, украдкой наблюдавшая за ними из гостиной, одобрительно улыбнулась. Ей нравилась манера общения сына и внука. Ее Володя никогда не давил на Максика и не заискивал перед ним. Они были почти на равных: два друга – один постарше, другой поменьше. Маргарита Николаевна полагала, что это самая удачная модель из всех возможных. Ее муж, Никанор Кузьмич, был с этим согласен, хотя в свое время проводил в семье линию жесткой диктатуры. Старость смягчила его, сделала добрее. Они неплохо уживались вчетвером.

Когда-то у Мошкова была жена, но она бросила его после того, как он, сбив автомобилем человека, угодил в колонию за неумышленное причинение тяжких телесных повреждений. Вернувшись из заключения, он узнал, что Элла недолго была матерью-одиночкой. Однажды она оставила Максимку переночевать у родителей, да так и не объявилась больше. Звонила пару раз, обещая приехать, и голос ее звучал не вполне трезво. Мошков вычеркнул ее из своей памяти. Жил с отцом и матерью, растил сына, крутил баранку. Он работал дальнобойщиком, поэтому не мог позволить себе самостоятельную жизнь. Кто-то должен был присматривать за Максимкой во время рейсов. С этим прекрасно справлялись отец и мать Мошкова.