Читать «Ностальджи» онлайн - страница 5
Кир Булычев
— Пиши письмо своей звездочетке, — сказал он. Лукавая улыбка блуждала на челе ученого. Наверное, так смотрится лев, только что скушавший антилопу.
— Какое письмо?
— Поздравь ее с Новым годом!
— Какой Новый год в июле?
— Ну поздравь ее с наступающим учебным годом.
— И что будет?
— Сначала, — Минц не мог не улыбаться, — ничего не будет, а потом будет результат.
И, повесив трубку, Минц отправился гулять. Ведь решение проблемы с эмигрантами не входило в число основных работ профессора.
Скинув тяжкий труд и оцепенение последних дней, повеселевший Лев Христофорович постучал половой щеткой в потолок и таким образом вызвал Корнелия Ивановича на прогулку.
Вскоре к ним присоединился Гаврилов, заядлый охотник и любитель побеседовать на вольные темы.
И вместо задушевной беседы близких друзей получилась общая дискуссия. Гаврилов все норовил похвастаться новой «тулкой» и перспективами истребления пернатых. Минц же животных и птиц жалел и полагал, что охота — занятие аморальное.
— Вот на Партикапое, — заметил Удалов, — убиение любого теплокровного существа карается тюремным заключением на срок до трехсот лет. Они там живут подолгу.
— А хладнокровных как, можно истреблять?
— На них и охотятся, — признался Удалов.
— А у нас нет выбора, — заявил Гаврилов. — Так что грянет сейчас первое августа, попрошу гусей и прочих съедобных птиц в пределах моего зрения не возникать.
— Варвар, — заметил Ходжа Эскалибур, подошедший бесшумно.
Все выдавало в нем проходимца.
Что было не столь ясно одураченным им гражданам.
Тем более что некоторые из его предсказаний странным образом материализовались, приворотное средство оказывало приворотное действие, а отворотное — тем более.
Но в то же время достаточно было внимательно поглядеть на его белоснежную бороду, вызывающую мысли о рекламе стирального порошка, на его выцветшие голубые глаза педофила, его слюнявые губы и тугой животик, как некоторым хотелось бежать от него подальше, а другим угодить в его сладкую паутину.
Ходжа шел с заседания инициативной группы, которая намеревалась воздвигать молельный дом, а может, стриптиз-клуб синтетического вероучения. Это, как честно и игриво заявил Великий Ходжа, будет зависеть от настроения пророка на тот самый момент.
— Птицы — это души наших предков, — заявил Ходжа Эскалибур, — я с некоторыми из них поддерживаю связь.
— И как, — язвительно спросил Гаврилов, — получается?
— Ваша бабушка рассказала мне много интересного о бурной юности твоей мамочки, — ответил Ходжа, и Гаврилов не нашелся, как бы нахамить в ответ.
— Я пошел, — заявил Гаврилов. — Пора ружье чистить.
И он ушел.
Остальные укоризненно смотрели ему вслед.
— Вот эти люди будут определять судьбы нашей планеты в ближайшие полвека, — сказал Ходжа, и никто не смог ему возразить.
Удалову скучно было гулять с прорицателем. Ему хотелось поговорить с Минцем наедине, откровенно.
— Ухожу, — догадался прорицатель. — Не буду вам мешать. Но химия не может решить проблем социальных.
Он легко пошел прочь, пристроившись за девицами из речного техникума. Он был еще ой-ой-ой!