Читать «Избранные произведения в 5 томах. Книга 3: Радуга. Цыган и девственница. Крестины» онлайн - страница 58

— Она не поедет так далеко, — сказал отец.

— Я поеду туда, куда меня зовут! — закричала Урсула. — И это достаточно хорошее место.

— А что ты знаешь об этом месте? — резко спросил отец.

— И потом, — спокойно продолжала мать, — раз отец говорит, что ты не поедешь, то совершенно неинтересно хочешь ты или нет.

Как Урсула ненавидела ее.

— Вы сами сказали, чтобы я попробовала! — закричала девушка, — а теперь, когда я получила место, мне надо ехать.

— Я говорю, ты не поедешь так далеко, — сказал отец.

— Почему бы тебе не подыскать себе место в Илькстоне? Тогда бы ты могла жить дома, — спросила Гудрун, которая ненавидела всякие столкновения и не могла понять неправильных приемов Урсулы, но считала себя обязанной стать на сторону сестры.

— В Илькстоне нет места, — громким голосом возразила Урсула, — и в таком случае я лучше уйду совсем.

— Если б ты спросила об этом, тебе нашлось бы место и в Илькстоне, но ты захотела разыграть из себя величественную особу и поступить по-своему, — сказал отец.

— Я нисколько не сомневаюсь, что ты охотнее бы ушла совсем, — ядовито заметила мать, — но я твердо убеждена в том, что люди, с которыми тебе пришлось бы иметь дело, недолго остались бы с тобой. Ты слишком много воображаешь о себе.

В словах матери и дочери чувствовалась острая взаимная ненависть.

Наступило общее упорное молчание. Урсула поняла, что она должна заговорить первой.

— Но ведь они же мне написали, значит я должна ехать, — сказала она.

— Откуда ты возьмешь денег на дорогу? — спросил отец.

— Дядя Том даст мне, — ответила она.

Снова воцарилось молчание. На этот раз победа была на ее стороне.

Наконец, отец поднял голову, его лицо носило следы напряженной мысли; казалось, он усиленно искал выхода.

— Вот что, — сказал он, — так далеко ты не поедешь, я попрошу мистера Берта дать тебе место здесь. Я совершенно не желаю видеть тебя по ту сторону Лондона.

— Да, но ведь мне же надо ехать в Кингстон, — сказала Урсула, — они прислали за мной.

— Обойдутся и без тебя, — спокойно ответил он.

Минуту она помолчала, боясь расплакаться.

— Хорошо, — произнесла она наконец тихим, напряженным голосом, — вы можете не пустить меня туда, но мне необходимо иметь место, я не останусь дома.

— Никто тебя и не оставляет, — рванулся отец, побледнев от гнева.

Больше она не стала говорить, на ее лице появилась надменная улыбка, и она всячески старалась подчеркнуть свое враждебное безразличие ко всему окружающему. В нем подобный ее вид всегда вызывал желание убить ее. Она направилась в гостиную напевая:

«Это мать, Мишель, потеряла свою кошку и кричит у окна, не найдется ль у кого?!!»

На следующий день Урсула ходила оживленная, распевая, ласково обращаясь с детьми, но в душе она ощущала горечь и холод по отношению к родителям.

Вопрос больше не поднимался, но ее веселости и упорства хватило только на четыре дня. Потом она начала стихать. Наконец, вечером она обратилась к отцу.