Читать «Терское казачество. Вспомним, братцы, про былое» онлайн - страница 102
Владимир Коломиец
– Ура! – непрерывно неслось над строем.
Пели трубы, тысячи ног били в песок. Вот пошла кавалерия. И первыми пошли терские казаки, закинув головы и глядя орлом вперед.
– Честно исполнив свой долг, вы стали выше всякой похвалы, и не мне благодарить вас, товарищи, – обратился к казакам Великий князь. – Вашу службу не забудет батюшка царь, сумеет оценить ее мать Россия. Ваш атаман может гордиться вами.
1-й Владикавказский полк сразу же пошел в Софию. Под пение гортанных торжественных фанфар возбужденные казаки вспоминали обращение И. В. Гурко в приказе от 25 декабря: «Не знаешь, – обращался он к солдатам, – чему удивляться больше: храбрости ли и мужеству вашему в боях с неприятелем или же стойкости и терпению в перенесении тяжких трудов в борьбе с горами, морозами и глубоким снегом».
Болгарская столица встретила казаков ласковой весенней погодой. Дружно галдели вороны. Птицы кружили стаями над великолепным храмом, который стоял в центре Софии. Егор Кульбака с товарищами во спасение свое скоро перекрестились. Объехав вокруг храма и осмотрев его снаружи, они решили зайти внутрь. Яркий золотистый свет заливал зал. Взгляд Егора скользнул вверх в поисках исходящего в зал света. Он исходил из-под купола, из окон, расположенных там. Купол, крашенный в голубой цвет, изображал небо. В его внутренней сфере был изображен Бог. Он восседал на золотом троне – как создатель мира. Вокруг парили ангелы в облике наивно-приветливых младенцев с крылышками. Егору понадобилось всего несколько минут, чтобы воспринять прекрасное искусство, вложенное в эту церковь древними мастерами. Стены храма разрисованы библейскими сюжетами. Тут и Голгофа с распятым Христом, и одинокий ковчег Ноя на грозном гребне волны Всемирного потопа. На двери в алтарь была изображена картина Страшного суда.
«Здесь все так, как и должно быть», – только и успел подумать Егор, а дальше рассуждения в голове прекратились. Просто рука Господа легла тяжело на его плечи. Ошибки восприятия, каких-то неверных чувств не могло и быть. «Иное невозможно, немыслимо», – засело в голове. Устыженный тем, что мог стать жертвой каких-либо профанских мыслей, он трижды перекрестился и склонил в поклоне голову. А когда поднял ее, взору опять предстали прекрасные росписи храма и вся его прекрасная обстановка. «Вот такую бы церковь построить в станице, красота!» – подумал он. А когда они вышли на улицу, он обратился к своим товарищам:
– Казаки, нравится вам этот храм?
– А то, – в один голос ответили станичники, – загляденье.
– Вот приедем в станицу, – предложил Егор, – и давайте в честь нашей победы построим у себя такой же, каменный!
– Любо! – дружно ответили казаки.
В апреле они были в Ростове. А оттуда по Ставропольскому шляху двинулись к себе домой, на Терек. Лошади бежали рысцой и словно спускали казаков на воспоминания.
И казаки пели:
«Сколько там, на войне, казаков сложило головы», – вспоминали они.
Не раз генерал Гурко, награждая крестом или медалью, говорил казакам:
