Читать «Субботний разговор» онлайн - страница 3

— Да ладно вам. Соберемся сегодня или нет, зависело от вас. Кто-то ведь мог не приехать. Кстати, в углу есть беседка, пойдем? — предложил хозяин. Друзья согласились.

Эдуард раскупорил прихваченную из дома бутылку виски, разлил по стаканам и раздал присутствующим:

— Итак, за встречу! Давненько мы не собирались полным составом. Такое дело обязательно надо отметить.

— Вот уж точно! За встречу! Выпили.

— Вы почти не изменились, — сказал Эдуард.

— Ты тоже. Каким был романтичным пацаном, таким и остался.

— Наверно, это главное — оставаться собой, — Эдуард потягивал виски маленькими глотками. В стакане потрескивали кубики льда. Стекло приятно холодило ладонь. От стенок беседки душисто пахло древесиной, плетеные дощатые стенки отбрасывали квадратики света внутрь. Листочки плюща робко тянулись из ромбовидных отверстий.

Напряженность, образовавшаяся с начала встречи, сейчас бесследно испарилась. Старые друзья свободно чесали языками на любые темы: о спорте и политике, о женщинах и бытовых проблемах, о нравах и модах, о тенденциях и настроениях в современном искусстве, о машинах и технике, об отдыхе на природе, о туризме, и вообще о насущном. Пришли к заключению, что во властных структурах царит разброд и шатание, а экономика висит на волоске, да и в целом ситуация напряженная и вот-вот наступит коллапс. Вера в демократию подорвана, по информационным каналам передают заретушированную под правду ложь, а среди народа растет недовольство. Олимпиада могла бы быть и получше: в организации мероприятия имелись серьезные недочеты. Даже Артуру, аккредитованному журналисту, попасть на соревнования было трудно. Рынок все больше захватывают машины на водородном топливе, на смену металлам приходят сверхпрочные полимеры. Информатизация достигла пика, но в деревнях по сей день читали газеты, смотрели черно-белые телевизоры и как доили коров в сарае, так и продолжают доить. А заодно и в огороде ковыряться с помидорами. Виктор очень подробно рассказал о технологической доктрине на ближайшие полвека. Все согласились с тем, что поразительные нововведения соседствуют с гигантскими свалками мусора, благополучие развитых стран с нищетой бедных, прогресс с жестокостью. И этот странный, причудливый калейдоскоп цивилизации стремительно несется куда-то в пустоте.

— Время летит, как стрела, — изрек Томаш, закуривая сигару. — Не успеешь оглянуться и уже пролетел год. А за ним еще один, и еще. Как в ускоренной перемотке. Раньше мы смеялись над старыми пердунами и тридцатилетние казались нам дремучими старцами, а сейчас начинаем подозревать неладное. Не хотел бы я протянуть так долго. Пусть узаконивают эвтаназию, ну ее к лешему, эту пенсию.

— Иногда мне кажется, что мир сошел с ума, — Иван разглядывал свой стакан на просвет. — Дети ведут себя, как взрослые. Зрелые тетки и дядьки превращаются в полоумных юнцов. Старики прыгают с парашютом. Геи маршируют по проспектам, устраивают парады, словно готовятся к войне. Карлики баллотируются в губернаторы и выигрывают. Иногда я иду по улице и не могу сообразить, какого пола гарцующее мне навстречу создание. Все это похоже на цирк, выпущенный из шатра под открытое небо. А время растворилось, распалось и впиталось во все это. Как лед. И самое забавное, я почти уверен — этот маскарад кажется усталым и скучным даже самим участникам.