Читать «История ислама. От доисламской истории арабов до падения династии Аббасидов» онлайн - страница 37

Можно принять поэтому с некоторою достоверностью, что едва ли более трех последних членов этого генеалогического дерева можно считать за отдельные исторические личности. Таким образом, вероятнее всего Хашим уже не отец, а приблизительно прадед Абд-аль-Мутталиба. Абд Менаф же не есть, собственно, историческая личность, а только идеальный представитель факта, что членов семей Абд Шемс и Хашим, живших во времена Мухаммеда, следует считать за дальних родственников, независимо от того, были ли они родственники по крови, или же по местному соседству, случайным бракам, либо, наконец, стали в близкие отношения по каким-либо иным причинам. При этих обстоятельствах, естественно, очень трудно из подобного втиснутого в генеалогическую таблицу сказания выводить какое-либо заключение о действительности событий. Итак, из всей этой истории Кусая можно усмотреть только некоторые исторические факты; надо полагать, что около 400 г. — могло быть и раньше — переселившиеся в Мекку южные арабы успели, как это часто случалось, ассимилироваться с местными жителями (женитьба Кусая на девушке из племени Хуза’а). Такое сплотившееся вместе с южными арабами из племени Узра народонаселение предприняло союзную войну против живших вне города и с ними не смешавшихся Хуза’итов. Причины этого столкновения были, может быть, требования их пользования сообща Ка’бой или что-нибудь подобное, что показалось жителям Мекки несправедливым. Сказание же о войне, для городских купцов весьма необычное явление, твердо запало в их память. Это и могло стать той рубежной эпохой, к которой мало-помалу они приурочивали начало всех элементарных порядков, уже существовавших в Мекке ко времени появления пророка. В конце концов эта самая эпоха по известной манере образования мифов была олицетворена в образе Кусая.