Читать «История ислама. От доисламской истории арабов до падения династии Аббасидов» онлайн - страница 106

Понятно, была это только видимая сторона сражения, как оно представлялось глазам неверующих. До нас, впрочем, дошли известия и о действительном ходе событий. Мы знаем, например, что на стороне курейшитов участвовал сатана в облике всем известного мужа Сураки. Он именно подталкивал неверующих и подстрекал их к сражению. Но когда стали наступать ангелы тремя полками, в тысячу человек каждый, под командой Гавриила, Михаила и Сарафиля, сатана испугался, побежал с великим криком и бросился в море. До нас дошло также наидостовернейшее свидетельство одного рыбака, который собственными глазами видел, как Сурака (что это был черт самолично, этого, собственно, он не говорит) прыгнул в воду. Рационалисты могут, конечно, уверять, что добряк Сурака попросту удрал, а позднее, когда перешел в ислам, хотел только своими россказнями обратить на себя общее внимание. С ним случались и прежде, как это мы знаем, подобные подозрительно чудные истории. Но и многие другие описывали весьма точно действия черта, равно как и ангелов. Так, например, некоторые утверждали с достоверностью, что небожители были на пегих лошадях, а на головах их развевались желтые чалмы. Во всяком уж случае неоспоримо то, что судьба сражения решена была исключительно горстью песка, которою швырнул посланник Божий в неверующих.

Как бы то ни было, сражение кончилось вскоре пополудни блестящей победой мусульман. Четырнадцать лишь человек мученической смертью купили себе вход в рай. Из курейшитов погибло в сражении и во время преследования 49 человек, почти столько же взято было в плен. Между убитыми, кроме Утба и Шейба, был также Абу Джахль, исконный враг ислама, падение которого более всего порадовало Мухаммеда, а затем Омейа Ибн Халаф и еще некоторые другие из первых семей Мекки. Все послеобеденное время прошло для победителей в подбирании добычи, которая главным образом состояла из многих сотен верблюдов, а также оружия и всякого рода утвари. Затем вырыли наскоро яму и побросали туда убитых неприятелей. В тот же вечер, забрав своих мертвых и раненых, пленных и добычу, двинулось войско в Усейль, в полутора милях от места сражения. При осмотре пленных взоры Мухаммеда остановились на Ан-Надре, сыне Хариса, того самого, который раньше в Мекке осмеливался отвлекать слушателей своими побасенками о персидских царях. Неприязненно устремленные в упор глаза победителя смутили несчастного. Он понял, что ему приходится плохо, и, ища инстинктивно защиты, обернулся к стоящему вблизи Мус’абу Ибн Умейру, с которым когда-то дружил. Но тот отвернулся: ислам разрывал все прежние отношения, так имели обыкновение выражаться в подобных случаях правоверные. И в тот же момент пронесся грозный возглас пророка: «Голову долой!» Алий поспешил исполнить смертный приговор. Далее мы увидим неоднократно, что Мухаммеда нельзя было вообще упрекнуть в свирепости, в особенности если принять в соображение суровые воинские обычаи древней Аравии; но он ни разу не миловал тех, которые осмеливались восставать против его веры открыто, вступали в борьбу при помощи духовного оружия и даже пробовали унизить ислам. Сам он не обладал искусством строго логического мышления, воображение его не было достаточно творческим. Где же было пророку тягаться с подобными противниками и побивать их их же собственным оружием? Поэтому противопоставлял он им неизменно саблю, аргументы которой, как известно, неопровержимы.