Читать «Исцеление в жизни и смерти» онлайн - страница 100

Затем в тот же день, после медитации на прощении, некая женщина – на вид ей было около двадцати пяти лет – отвела меня в сторону и сказала: «Знаете, я ощущаю в своём сердце не больше открытости, чем в теле двухлетней девочки, которую изнасиловал отец, – этой девочкой была я». В этих словах раскрылась связь между духовным сердцем женщины, её «верхним» сердцем, если угодно, и сердцем матки, её «нижним» сердцем. Конечно, верхнее сердце многих женщин стало недоступным, когда их нижнее сердце закрылось из-за насилия и ужасающе плохого отношения.

В этот день я провёл некоторое время вместе с этой женщиной, верхнее сердце которой затворилось, когда её «нижнее» сердце пережило насилие и закрылось, и мы начали совместно искать семена практики, которая в дальнейшем превратилась в «медитацию на раскрытии сердца матки». Сидя под огромной секвойей, мы вместе выполняли медитацию на прощении, при этом делая особенный упор на её переживаниях и на области живота, чтобы немного наполнить ясностью напряжение и страх, которые, само собой, там присутствовали. В какой-то момент она засмеялась и сказала: «Знаете, некоторые люди как будто только и делают, что выходят из своего тела. Но мне приходится многое отбросить только для того, чтобы присутствовать в своём теле». По её словам, её пугала даже мысль о собственной матке, не говоря уже о том, чтобы отнестись к ней с чувством прощения. Однако позже в этот же день, глубже погрузившись в медитацию, она обрела бóльшую внимательность к настоящему, ей стало немного легче присутствовать в теле; когда в её сердце появилась некоторая мягкость, это отразилось на телесном уровне – отчаяние и беспомощность, которые за долгое время скопились в её животе, стали высвобождаться в глубоких рыданиях. Она обхватила свои колени руками и стала покачиваться взад-вперёд. Она стала относиться к себе как к своему единственному ребёнку. Спустя некоторое время она спросила, можно ли положить голову мне на колени. Когда мы обнимали друг друга, продолжая покачиваться, она прошептала, что я первый мужчина за последние пятнадцать лет, которому она позволила обнять её. И с чувством сострадания к себе, почти ей неведомым, она выкрикнула, обращаясь к своему отцу-насильнику: «Как ты мог так поступить со мной?! Я всего лишь ребёнок! Ребёнок!» На миг она отпустила огромный страх, чувство вины и недоверие, которые так долго не позволяли открыться её верхнему сердцу и напряжённо удерживались в сердце матки; ей удалось снова войти в тело двухлетнего ребёнка и начать всё с начала.

К закату её длинные волосы насквозь промокли от слёз; рука была изящно изогнута, это показывало, что телесно она чувствует себя гораздо непринуждённее. Так было положено начало её мучительному освобождению от защит, возникших в очень раннем возрасте и когда-то совершенно необходимых для её физического и психологического выживания. Тогда подобная закрытость была единственным способом пережить непереносимую ситуацию. У неё не было выбора. Но теперь она понимала: то, что было полезным в прошлом, в настоящем привносило дисгармонию в её жизнь. Она рассказала, что много раз за последние несколько лет её сердце было закрыто в несчастливых отношениях. Она чувствовала, что так давно «закрыта» и не может открываться другим людям, что уже не помнит, когда это началось.