Читать «Сундук с серебром» онлайн - страница 19
Франце Бевк
— А он у тебя есть? — спросила Мицка.
— Нет, — сказал парень, склонив голову под новым ударом. — Но я его построю! Сени с кухней, горницу, боковушку… Я все построю!
Мицка взглянула на него. Он был небольшого роста, но в эту минуту вдруг словно вырос. Когда мужчина что-то строит, пусть даже только на словах, он всегда вырастает в глазах женщины.
— Если построишь дом, я пойду за тебя.
Мицка не думала этого всерьез. У нее даже в мыслях не укладывалось, чтобы Якец и вправду мог построить дом. И все же сказала она не просто так. Если вдруг, вопреки всему, это в самом деле случится, почему бы и не выйти за него, коли другого случая не представится.
Якец остановился как вкопанный, не сводя глаз с Мицки. Он не мог разглядеть ее лица, не мог понять, шутит она или говорит серьезно. И предпочел принять ее слова всерьез. Этого жаждало его сердце.
— Мицка! Ты дашь мне слово?
— Если ты сдержишь свое, сдержу и я.
Снова зазвучала песня парней. Она неслась с горы за лугом, с лесной опушки.
Сердце Якеца всколыхнулось от этой песни. После слов Мицки все в нем ликовало. Сами собой разомкнулись губы, он запел:
Мицка взглянула на него и приложила палец ко рту.
— Тсс!
Он замолчал. Ему было так приятно во всем подчиняться Мицке. А сердце его пело.
Они молча продолжали путь. Дорожка сузилась, они шли друг за другом. Голоса парней удалялись и уже были едва слышны. Мицка и Якец подошли к усадьбе Рупара, расположенной на ровном месте. Сквозь маленькие оконца лился неяркий свет, из дома доносились слова вечерней молитвы.
Они тихонько прошли мимо. Выше на горе стоял дом Ераев, по другую сторону горы была усадьба Дольняка, у которого служила Мицка.
Они подошли к лесу. Там была непроглядная тьма. Только на тропинке белели камни, о которые они то и дело спотыкались.
Якец в темноте нашел Мицкину руку и сжал ее. Мицка осторожно высвободила руку.
— Нет, — сказала она. — Сейчас не нужно. На мосту я в самом деле чуть не упала в воду.
Якец не сказал ни слова.
— Не знаю почему, но вода прямо тянет меня к себе.
Когда они вышли из леса, показалась крыша Дольнякова дома. Мицка остановилась и протянула Якецу руку.
— Теперь я дойду одна. До свиданья!
— А ты мне подаришь букетик?
— Не сейчас. Завтра.
— До свиданья! — сказал Якец.
Белый передник Мицки стал удаляться и вскоре исчез за забором. Якец глядел ей вслед. Губы его шептали словно во сне: «Домик мал, но не беда…» Никто не мог его слышать. Это пело его сердце.
3
Якец трепетал от счастья. Ему казалось, что в его жизни только теперь появился смысл. Пустые мечты обрели плоть и кровь. Обещание Мицки выйти за него замуж, если он выстроит дом, было для него как целительный бальзам для больного. Походка его стала легче, сердце билось быстрее. Будто теперь только у него открылись глаза, и он увидел мир во всем великолепии его красок.
В жизни Якеца мало было хорошего. Отец умер рано, после него остался один дом. Он стоял на склоне горы, по одну сторону которой была усадьба Дольняка, а по другую — Рупара. Дом был деревянный, с почерневшими от копоти сенями, маленькими оконцами и соломенной крышей. И хлев был лишь наполовину каменный, а наполовину деревянный. Возле дома — небольшой фруктовый сад, тут же крохотное поле, а луг, где косили траву, был очень далеко, «на том краю света», — шутили люди. К тому времени, как умер отец, мать уже второй год кашляла, и было похоже, что и она скоро отправится вслед за отцом. Из многочисленных детей в живых остались только два сына — Тоне и Якец.
