Читать «Сундук с серебром» онлайн - страница 182

Ему было трудно дышать. Он выпил две стопки подряд. Потом опустился на скамью и решил про себя, что не выдаст им ни единого гульдена. Пусть делают с ним что хотят — ни единого гульдена!

23

И все-таки Ерам пообещал Анке двести гульденов — она была этим обязана отцовскому хмелю, Мретиной речистости, самоуверенной повадке Йохана да собственным слезам и попрекам. Протрезвев и опомнившись, Ерам долго корил себя и терзался стыдом; он был молчалив, занимался своими обычными делами и ничуть не заботился о приготовлениях к свадьбе.

Мрета как пришла, так и осталась в доме, пекла, варила и жарила. Всего было наготовлено сверх всякой меры, так что у Тоне сердце кровью обливалось при виде богато накрытого стола. Безудержное обжорство и пляски продолжались три дня и две ночи. Только к вечеру третьего дня гости начали расходиться, унося с собой в узелках гостинцы для домочадцев — пироги и куски мяса.

Ерам только в последний день несколько свыкся с шумом и гамом, воцарившимся в доме и вокруг него. Первое время он стыдился всего этого, точно во дворе его поселился грех, но потом напился в дым. Даже пошел плясать с Мретой, так что гости покатывались со смеху. В конце концов он уселся на скамью и тупо глядел перед собой. Перед глазами у него все вертелось — уставленный яствами стол, гости, музыканты.

Едва дождавшись, чтобы гости ушли, Тоне завалился на печь и заснул. У него было такое чувство, будто он не спал уже целый месяц и все это время тащил на своих плечах тяжелый груз. Теперь он сбросил это бремя с плеч, но тяжесть легла ему на веки; напрасно он старался их поднять — слишком тяжелы они стали.

Йохан тоже был пьян. Он попробовал проводить гостей хотя бы до водопойной колоды, но из этого ничего не вышло. Он вернулся в горницу, повалился одетый на кровать и сразу захрапел.

Молодая присела к столу, уронив руки на колени, голова ее склонилась на грудь. Радость этих трех дней, казалось, разом слиняла, на сердце легла тяжесть.

Заплеванный пол был усеян окурками, трубочным пеплом, обгорелыми спичками, обглоданными костями и хлебными корками. На мокром от вина столе валялись куски хлеба, громоздилась грязная посуда. Весь этот разгром оставили после себя гости, только что ушедшие с трехдневного пира.

На скамье у дверей сидела Мрета. Ее праздничное платье было измято и залито вином. Она прислонилась затылком к стене и задремала с открытым ртом. Довольное выражение даже во сне не сошло с ее лица.

В тишине было слышно только дыхание трех спящих да осторожно двигалась кошка, которая подобралась к столу, оперлась о его край одной лапкой, а другой стянула на лавку кусок мяса. Анка не стала прогонять ее. За окнами лежал снег, освещенный красноватым светом заходящего солнца; синие вечерние тени протянулись по склону, снаружи на подоконник села синица.

Мрета вдруг проснулась, протерла глаза и пугливо огляделась.

— Задремала я. Долго я спала?

— Не очень, — отозвалась Анка.

— А чего ты не ложишься?

— Сейчас лягу, — нерешительно ответила молодая, оглядываясь на мужа, развалившегося на кровати; он лежал неподвижно, только грудь его высоко подымалась и опадала.