Читать «Сундук с серебром» онлайн - страница 134
Франце Бевк
Дождь не переставал, вода по-прежнему шумела. Чудовищные тени плясали над водой, скрипела лестница. Наконец она уперлась во что-то твердое на другой стороне пропасти. Продар оттянул ее немножко назад и изо всех сил снова двинул вперед. Теперь лестница прочно зарылась в землю. Мост был наведен.
Продар наклонился и еще раз испробовал ее устойчивость. Лестница не дрогнула.
— А ну-ка берись за край и держи крепче! — сказал он Милке.
Перебирая мокрые поперечины, скользившие под руками и ногами, Продар пополз на ту сторону. Дождь хлестал, внизу кипели и бурлили волны, а он полз над пропастью во тьму, в неизвестность.
Наконец руки его коснулись земли. Он бросился вперед, в мокрые низкие кусты.
Убедившись, что лестница прочно засела в мягкой земле, под которой была скала, Продар пополз обратно.
Милка встретила его вопрошающим взглядом.
— Все в порядке, — сказал Продар, забираясь на чердак.
Он сходил за факелом, с какими в былые времена ходили ко всенощной. Посветил в сени — вода не убывала, ухо его улавливало все то же бульканье, какое он слышал и раньше.
— Иди, — сказал он Милке. — Держись крепче, чтоб не свалиться. Ребенка оставь, не то вместе сорветесь! Оставь, я сам его перенесу!
Скрепя сердце оставила Милка ребенка. Прежде чем ступить на лестницу, она испытующе посмотрела на старика — можно ли ему верить? Вся трепеща, сошла она на лестницу и трясущимися руками ухватилась за поперечины. Факел освещал струи дождя, воду, горный уступ впереди и лестницу.
— Я здесь! — крикнула она, достигнув земли.
Это был победный клич человека, спасшегося от смерти, и шел он из глубины души.
38
— Иди сюда! — позвал Продар мальчика. Тот уже не плакал. Засунув палец в рот, наблюдал за происходящим. — Обними меня за шею!
Мальчик бросился к деду и обхватил его за шею.
Продар встал на пороге, в одной руке он держал факел, на другой сидел ребенок. Лицо старика, усталое и напряженное, выражало непреклонную решимость. Он подался чуть вперед и коснулся коленом лестницы, готовый к трудному пути.
— Давайте ребенка! — раздался резкий крик с той стороны. — Смотрите, чтоб он не упал в воду!
Старик вздрогнул, словно его огрели кнутом.
«Самка вопит по своему детенышу, — подумал он. — Он в моих руках, вот она и боится. Опасается, что я отплачу ей за зло злом, как она того и заслуживает. По себе судит, гадина».
Угасшая было ненависть к Милке вспыхнула снова. Вспомнились все обиды, оскорбления, жестокости, злые слова и ядовитые взгляды. Всколыхнулось запоздалое раскаяние, что пустил ее в свой дом, встали в памяти загубленное на свары время, отнятая любовь сына, вырубленный лес, преждевременная смерть жены, бегство Францки в город и в довершение всего — оскорбление, брошенное ему сегодня.
Ничего из этого она не знала, никаких горестей не изведала, сегодняшняя ночь для нее первое испытание.
«Что, сука, тяжело? Чадо твое в моих руках, дом рушится, льет дождь, волны беснуются. Между нами пропасть. Бросайся на меня, гиена, если можешь, рви меня зубами, если можешь…»