Читать «Сундук с серебром» онлайн - страница 114

По глазам Петера, не умевшего лгать, по его поведению Милка с матерью поняли, что усадьба не переписана, хотя ни словом о том не обмолвились. В Милке росло раздражение, проявлявшееся в тысяче мелочей, оскорблявших Продара, его жену и даже Петера.

Беременность сделала ее особенно раздражительной, временами просто несносной. Порой Петер задумчиво смотрел на жену и опускал голову. Однажды мать заметила, как он таращится на ее округлившиеся формы.

— Петер, а не рановато ли? — сказала она и тут же пожалела о своих словах.

Сын встрепенулся и посмотрел на мать. Не выдержав ее взгляда, он вышел из дому.

Милка догадывалась о подозрениях свекрови и только ждала случая, чтобы ей отомстить.

— А что это Францка не пишет?

— Она же написала, что устроилась хорошо.

— Честные девушки никогда хорошо не устраиваются.

Продариха содрогнулась, но промолчала.

— Ты за собой смотри! — сказал Продар. — Слышишь, за собой смотри!

Милка не выдержала взгляда Продара. Его она боялась и вымещала свое зло на Продарихе. Когда Продара не было дома, запирала от нее молоко, не давала обеда.

Гроза собиралась постепенно, как гной в ране. Час за часом, день за днем. Старики знали, что недалек тот день, когда жизнь покажет им свое истинное, отвратительное лицо. Теперь, когда дожди загнали всех в дом, это ощущалось еще сильнее.

Часы пробили полдень. Продар перекрестился и начал читать молитву.

Из сеней пришла Милка, села на скамью у печи и, скрестив руки на груди, уставилась на стучавший по стеклам дождь. Поток вздулся, вода устремилась в сад, подбираясь к крайним деревьям.

— Мост унесет, — сказал Петер, останавливаясь у окна. — До дома дойдет вода…

Часы дрогнули и пробили половину первого.

— Ну! — промолвил он, взглянув на жену. Милка вперила в него свойственный наглецам полугневный, полуудивленный взгляд.

— Что «ну»?

— Неси обед!

— Обед? — наигранно изумилась она. — Обед? Работать не работали, а есть давай.

Продар повернулся к Милке. Он смотрел на нее, как на врага, выставившего себя на посмешище.

Петер понял, что буря, которой он так боялся, грянет сию минуту.

— Не дури! — зло накинулся он на жену.

— Это ты дуришь! Так можно все поесть! — хрипло прокричала Милка и подмигнула мужу: молчи, мол.

Продар заметил это.

— Тайком обедать не будем, — взорвался Петер, испытывавший жгучий стыд перед родителями и перед самим собой. — Если есть что, неси все сюда, съедим вместе.

Милка вспыхнула и пронзила его взглядом: «О чем ты думаешь?»

Слова мужа задели ее за живое. Чтоб скрыть слезы, она повернулась к печи и начала перебирать какие-то тряпки.

— Ступай, свари обед! — сказал Продар жене.

Продариха нерешительно привстала. Милка замерла.

— Ступай! — повторил Продар.

Продариха пошла к двери. Милка заступила ей дорогу.

— Своего добра не дам!

— Твое добро? — гаркнул Продар и взглянул на Петера, помертвевшего от страха перед разоблачением. — Твоего здесь ничего нет. Дом мой. Уйди с дороги! Не думай, что я перевел дом. Нет!

Милка смотрела то на мужа, то на Продара, и по их глазам поняла, что была обманута. И оттого что разоблачила себя, показав свой характер, в ней закипела бешеная злоба.