Читать «Юдаизм. Сахарна» онлайн - страница 278

II

Ничего нет интереснее, волнующее, а в конце концов и тревожнее, страннее, — чем когда читаешь подробности скрывания смысла текста священных книг у евреев. «Чтобы птица не подглядела, дикий зверь в поле не заглянул», — только так и можно выразить постоянный испуг, «как бы кто не узнал»... Испуг и смущение авторов, списателей и переписывателей странных, «заветных» книг. — «Кому узнавать?!!» Грамотности — нет, интервьюеры — не рождались, «корреспонденты» не любопытствуют... Пустыня, никого нет! — а они хоронятся и хоронятся, зажимают себя «в горсточку», скрываются «в кулачке», — оглядываются: не видит ли кто, не смотрит ли кто, в особенности — не слышит ли кто. — «Тише!!» — и нет гласных букв. Гласные буквы, где и как их расставить, и, далее, как расчленить сплошную массу букв на слова, на связную и ясную речь, — более тысячи лет сохранялись в памяти, в традиции: но с таким совершенством, с такою абсолютною точностью, что когда потом знаки расставились, — расставились уже в пору, когда евреи были рассеяны по всему свету, — то они расставились в Месопотамии, Палестине, Египте, в Германии, Испании и в Польше одинаково, как бы были отпечатаны стереотипно. Внимание и осторожность уравнялись машине, механике. Это чудо памяти и точности принадлежит только евреям. «В рукописях» достигли точности «печатания». — «Списывающий, прежде чем написать слово, должен предварительно громко и отчетливо его выговорить вслух: и уж затем — писать буква за буквою» (одни согласные). — «Встретив непонятное или кажущуюся ошибку, предположенную и, наконец, явную ошибку (грамматики, согласования слов), — пиши с ошибкою, как видишь в предыдущем списке, с которого списываешь». — «Если буква ненормально велика сравнительно с прочими в тексте — пиши ее ненормально большою, отнюдь не уменьшая». — «Копируй, — и только». — «Кончил: весь список проверяют 30 дней ученые по оригиналу, с которого списано; и как только найдена одна-две ошибки, т.е. просто недостает одной-двух черточек, точечек, — весь свиток, целая рукопись уничтожается» (сверщиками-цензорами)! — «Встретив имя Божие, — прежде чем начать его копировать — встань и произнеси краткую молитву-славословие: и затем уже, сев, можешь его списывать». Если мы взглянем на теперешний (масоретский, с пунктуацией) текст, то мы увидим как бы страницу нашей книги, но всю засыпанную пылью или сором... Всматриваемся, что́ за «пыль»? Это между буквами, над буквами и под буквами проведены осторожно тончайшие черточки, паутинные, и — точечки, одна точечка, две точечки, три точечки под одною буквою, и, напр., три точечки то́ прямо кисточкою висят под буквою, то́ свернуты в треугольник, то́ отходят вбок, полувися и полулежа. «Читай так, а не этак», — говорят все эти знаки. Это — гласные, разделения слов и проч. Как бы около текста — шепоты автора и, затем, генераций переписчиков, — теперь читающему. Наконец, против некоторых строк на полях стоят пометки: «в слове (таком-то) отними (такую-то) букву»; тогда получится другое слово, и вот это другое слово и читай про себя, когда в тексте написано вовсе не оно (написано с пропускаемою мысленно буквою); или: «читай, но не пиши» (keri velo ketib); «пиши, но не читай», «пиши и читай», «читай так, а не этак» (al tikri ken ve ala ken)... Казалось бы: «так — читай, то и пиши — так», «нечитаемую букву — пропусти и в рукописи», «начни писать без этой выпускаемой при чтении буквы...» Нет! тысячу лет держали в памяти, как нужно прочитать: и всю тысячу лет писали с нечитаемою буквою. Например, в тексте: «Ты (Господи) не умрешь» (пророк Аввакум, I глава, 12 стих), а в чтении: «Мы не умрем»... Звучит, в синагогах, везде: «мы не умрем», а видится беззвучно: «Ты (Господи) не умрешь»... Совсем другой смысл! Да: но взглянуть на него можно, произнести — нельзя. И никто не произносит, а в мыслях у всех проносится. Наконец, уже в эпоху составления Талмуда было непонятно, что в некоторых местах текста Св. Писания стояла такая-то буква — одна как бы линейно-вытянутая, а в другом месте тá же самая буква — точечномалая: разницу величины сохранили до нашего времени... Точно в надежде: «когда-нибудь это откроется». «Бог откроет», «мудрец шепнет»...