Читать «1941: неизбежный реванш СССР» онлайн - страница 77
Елена Анатольевна Прудникова
Тем не менее этот человек тоже считал себя великим государственным деятелем. В июне 1938 года бежал к японцам, спасаясь от ареста, начальник УНКВД Дальневосточного края Люшков. Японским контрразведчикам он рассказывал о Блюхере следующее:
В общем, еще один Тухачевский, только пьет больше и на скрипке не играет.
К счастью, после начала конфликта на озере Хасан Блюхер повел себя настолько странно, что привлек особое внимание. Военный совет РККА определил его поведение как «сочетание двуличия, недисциплинированности и саботирования вооруженного отпора японским войскам». Что же он сотворил такого, что даже Сталин перестал его защищать?
Едва обстановка накалилась, Блюхер, вместо того, чтобы поднимать войска… подверг сомнению законность действий пограничников у озера Хасан. Вот вопрос: какое ему до этого дело? У пограничников свое начальство, они относились к НКВД, а наркомвнудел подчинялся председателю Совнаркома, а вовсе не наркому обороны. Но, по-видимому, маршал к тому времени вошел в роль «хозяина» Дальнего Востока. Он, не извещая ни представителей наркомата обороны, находившихся в это время в Хабаровске, ни даже собственного начальника штаба, послал комиссию расследовать действия пограничников. Комиссия пришла к выводу, что граница с нашей стороны была нарушена аж на целых три метра и, следовательно, в конфликте виноваты мы. После чего Блюхер послал наркому телеграмму, в которой потребовал ареста начальника погранучастка. Малость ошалевший от такого виража Ворошилов послал его по известному адресу, предложив «прекратить возню со всякими комиссиями и точно выполнять решения советского правительства и приказы наркома». И кто скажет, что он был неправ?
Дальше маршал то ли обиделся на не оценившую его старания Москву, то ли окончательно впал в тяжелый запой – а больше всего его действия похожи на откровенный саботаж. Блюхер послал своего начальника штаба на фронт, правда, забыв дать ему конкретные приказы и полномочия, а сам от руководства боевыми действиями вообще устранился. Лишь когда его буквально вышибли на передовую, он взялся за оперативное руководство. Уже после конфликта, 4 сентября 1938 года, рассмотрев действия маршала, Военный совет отмечал: