Читать «1941: неизбежный реванш СССР» онлайн - страница 155

Так-то так, да не совсем!

Если бы оперативный план Генштаба рассматривал открытие боевых действий немцами реалистически и профессионально, то ведь и психологическая готовность войск была бы иной – даже в армиях прикрытия.

Конечно, все концентрировать в приграничной зоне было нельзя. Масштабы наращивания войск на границе имели свои пределы по внешнеполитическим соображениям, и опасения Сталина на сей счет имели под собой основания. Но если бы в советский оперативный план 1941 года были заложены две главные идеи: немедленная готовность войск к полнокровному удару немцев и развертывание наших основных сил в кратчайшие сроки, то вряд ли, даже при дислоцировании основных сил на достаточном удалении от границы, силы прикрытия начали бы войну так провально.

Впрочем, и тут не все просто…

Вот два мнения 1965 года.

Первое:

«Какой силы, спрашивается, нужны были на границе с нашей стороны войсковые эшелоны, которые в состоянии были бы отразить удары врага… и прикрыть сосредоточение и развертывание основных вооруженных сил страны в приграничных районах? По-видимому, эта задача могла быть посильной лишь только главным силам наших Вооруженных сил, при обязательном условии своевременного их приведения в боевую готовность и с законченным развертыванием их вдоль наших границ до начала вероломного нападения на нас фашистской Германии».

И второе:

«Думаю, что Советский Союз был бы скорее разбит, если бы мы все свои силы развернули на границе, а немецкие войска имели в виду именно по своим планам в начале войны уничтожить их в районе границы.

Хорошо, что этого не случилось, а если бы наши силы были бы разбиты в районе гос[ударственной] границы, тогда гитлеровские войска получили бы возможность успешнее вести войну, а Москва и Ленинград были бы заняты в 1941 году».

Первое мнение принадлежит Маршалу Советского Союза Александру Михайловичу Василевскому, а второе было высказано 6 декабря 1965 года в ответ на соображения Василевского Маршалом Советского Союза Георгием Константиновичем Жуковым. И мнение Жукова 1965 года хорошо согласуется с установкой Жукова войскам 1941 года в том смысле, что мнение 1965 года – это, безусловно, попытка задним числом оправдать собственные просчеты 1941 года.

Но и мнение маршала Василевского небезынтересно. Александр Михайлович в 1965 году считал, что мы могли бы сразу отразить немецкий удар, но при условии своевременного приведения Вооруженных сил в боевую готовность и их быстрого развертывания. Камень здесь был брошен вообще-то в Сталина – мол, это он сдерживал генералов, рвущихся привести войска в боевую готовность.

Но о каком быстром приведении основных наших сил в боевую готовность могла идти речь при том, что плановый срок для такого акта, предусмотренный руководящими документами Генштаба в 1941 году, составлял не менее двух недель? Это ведь Генштаб такое развертывание планировал, а не товарищ Сталин! И такое планирование заранее вело скорее к неудачам и провалам в приграничном сражении, чем к успехам.