Читать «Дочь Ленина. Взгляд на историю... (сборник)» онлайн - страница 153
Эдвард Станиславович Радзинский
СТАЛИН. Умный финн… Я тоже думаю, что только сейчас, уничтожив их, Гитлер становится истинным Вождем. Сначала поджег Рейхстаг, чтобы избавиться от
К. Приветствуют…
Сталин молча расхаживает по кабинету.
К. Я смотрел на него и ясно видел: некая опасная мысль все больше завладевала им… Мне даже показалось, я знаю, о чем он думает. И тут он взглянул на меня, подмигнул и тихонечко запел…
СТАЛИН. «Наш паровоз, вперед лети! В Коммуне остановка…»
К. (подхватывает) «Иного нет у нас пути…»
СТАЛИН. «В руках у нас винтовка». Пах! Пах! (Смеется.)
К… И стало страшно. Жаль, что мне не с кем было обсудить. Стало не с кем говорить…
ОНА. Тосковал?
К. Тосковал… И боялся. Уже в конце года винтовка-то – пах, пах… Был убит тот самый вождь Ленинграда Киров, которому предлагали встать вместо Сталина… Убит подозрительно легко, и наши старые партийцы потихонечку запели частушку: «Ах, огурчики да помидорчики, Сталин Кирова пришил в коридорчике…» Далее – все, как у фюрера! НКВД выяснило, что за убийством Кирова… стоит старая ленинская гвардия – отцы Октябрьской Революции… Заговор за заговором открывали органы! Все они признавались в измене ленинизму, объявляли себя террористами, вредителями и шпионами. Всю верхушку партии Хозяин отправил на тот свет…
ОНА. Погибли миллионы. Вокруг тебя – тысячи. Девяносто процентов Коминтерна… Почему не взяли тебя? Как ты думаешь? (Он молчит.) Потому что ты умел вот так же замечательно молчать. Когда несчастный Куллерво Маннер, бывший глава вашего красного правительства, уже зная, что его арестуют, просил тебя вступиться… не за него – за его возлюбленную, ты промолчал… Его убьет радиация на добыче радия, ее утопят в реке – в лагере. Когда Ежов арестовал почти весь финский Коминтерн и бахвалился, что «ликвидировал финнов, как кроликов», ты, основатель партии, молчал. Когда НКВД арестовал брата твоей жены – Эйнари Лааксовирта, и тебя попросили высказаться о нем, ты написал: «Он никогда не был коммунистом и никогда им не станет. Поступайте, как считаете нужным». Да что шурин! У тебя сына арестовали – ты молчал…
К. Ты здесь не была. Ты не знаешь, что такое пытки! Я был в кабинете Молотова, когда к нему принесли письмо великого Мейерхольда. И он, поглядывая на меня, начал медленно читать вслух: «Меня здесь били – больного шестидесятишестилетнего старика. Клали на пол лицом вниз, резиновым жгутом били по пяткам и по спине… И в следующие дни… по этим красно-сине-желтым кровоподтекам снова били этим жгутом, и боль была такая, что, казалось, на больные чувствительные места ног лили крутой кипяток (я кричал и плакал от боли)…». Что делали с людьми, если отцы Революции – Зиновьев, Каменев, Бухарин – все признавали себя шпионами и вредителями?! И герои гражданской войны соглашались оклеветать себя. Оплевав себя, отправилось к стенке все руководство Армии!.. Великие революционеры гибли – что мне жалкий Куллерво Маннер! Фриц Платтен, основатель компартии Швейцарии, умер в лагерях. Бела Кун, отец венгерской республики, расстрелян… Погибли почти все члены руководства югославской, венгерской, польской, австрийской, эстонской, латвийской компартий, а также Индии, Кореи, Мексики, Турции, Ирана… Из руководства германской компартии уцелели лишь двое – Пик и Ульбрихт. И я уверен, если бы Ленин был жив, он отправился бы на тот свет вместе со своими сподвижниками. И «ленинизм» стал бы такой же бранной кличкой, как «троцкизм». Самое страшное – все это было неизбежно. Эту неизбежность сформулировал французский революционер Верньо: «Революция, как Бог Сатурн, пожирает своих детей…» Но понял он это поздно и потому очутился на гильотине. Я понял это рано и потому сейчас умираю в своей постели. Платон две с половиной тысячи лет назад учил нас, дураков: «Тиран, как правило, возникает… из корня, называемого народным представительством… Став тираном и поняв, что граждане, способствовавшие его возвышению, осуждают его, тиран вынужден будет уничтожать своих осудителей, пока не останется у него ни друзей, ни врагов…».
