Читать «Дочь Ленина. Взгляд на историю... (сборник)» онлайн - страница 100

В комнате неслышно появляется князь Вяземский.

ВЯЗЕМСКИЙ. Рибас, Ваше величество.

ЕКАТЕРИНА (с ласковой улыбкой). Вот его я тебе рекомендую, голубчик.

Потемкин уходит.

ВЯЗЕМСКИЙ. Я отдал необходимые распоряжения, матушка. Кронштадт готов к встрече эскадры. Следствие по делу женщины предлагаю поручить князю Александру Михайловичу Голицыну. Генерал-губернатор Санкт-Петербурга – человек, может, не блестящий, но честный.

ЕКАТЕРИНА. От блестящих мы с тобой, Александр Алексеевич, много натерпелись. Объяснишь князю Голицыну, что имя графа Орлова часто будет мелькать в речах беспутной женщины. Так что с большим выбором пусть записывает.

ВЯЗЕМСКИЙ. Я уже объяснил, Ваше Величество. Имени графа в следственном деле вообще не будет.

ЕКАТЕРИНА. Ибо все, что делал граф, он делал… как бы точнее сказать…

ВЯЗЕМСКИЙ. По высочайшему повелению, и непосвященным поступки его понять трудно.

ЕКАТЕРИНА. Именно… И еще. Мы придаем этому делу особое значение, как и всему, что касается монаршей власти. Идея самодержавия Божьей милостью есть величайшая и главная идея нашего времени. Весь мир, все, что окружает нас сегодня, должно служить этой идее. И в том числе мы, монархи. Что такое золото, драгоценности монарха, блеск мундиров его гвардии, золотые ливреи слуг? Все это говорит людям: здесь, совсем рядом с вами – Олимп, обиталище богов. И люди должны что?

ВЯЗЕМСКИЙ. Радоваться, постоянно радоваться, Ваше Величество.

ЕКАТЕРИНА. Именно… Это очень оптимистичная, позитивная идея. Хотя я сама устаю от этого блеска, Мне в тягость убирать волосы, одеваться в присутствии множества посторонних мужчин, но зато…

ВЯЗЕМСКИЙ. Зато вы каждый день дарите нам прекраснейшую выставку Богоподобия. Скажу откровенно: не имеете права, матушка, лишать подданных этой радости.

ЕКАТЕРИНА. Именно, мой друг. Вот почему всякое присвоение царского имени есть величайшее преступление против главной идеи времени… И мы с вами, князь, будем сами за этим делом внимательнейше надзирать.

АВТОР. Пожелтевшие листы следственного дела в Центральном архиве древних актов… Все ее бумаги, письма, которые возила с собой по свету эта женщина, ее речи во время допросов навсегда упокоились в этой безликой папке… И я касаюсь тех же страниц, которых касалась ее рука. Наши руки, тщетно тянущиеся друг к другу через столетия… Моя рука листает страницы следственного дела. И рука князя Голицына держит те же документы. Сын знаменитого петровского полководца отнюдь не прославился на военном поприще. Зато обладал редчайшей добродетелью времени – был честен и в дворцовых интригах участия не принимал. Екатерина назначила неудавшегося воина, но доброго и честного человека, петербургским генерал-губернатором.

Камера Петропавловской крепости.

Дородный Голицын тяжело садится на стул и внимательно глядит на принцессу. В углу – секретарь Ушаков (безмолвная канцелярская крыса) готовится записывать показания.

ГОЛИЦЫН. Обстоятельства жизни вашей, сударыня, нам хорошо известны. Всякое запирательство с вашей стороны приведет лишь к тому, что будут употреблены – горько об этом говорить – крайние меры для выяснения самых сокровенных ваших тайн. Вопросы будут предложены мною на французском языке, но если какой другой язык вам угоден… (Вопросительно смотрит на принцессу. Она молчит.) Итак… Вы называли себя всевозможными именами в разных странах Европы. Как вас зовут по истине?