Читать «Плач по мечте» онлайн - страница 10

Максимилиан Сергеевич Уваров

— Так ты типа партийный? — хмыкнул Артем.

— В то время быть партейным значило карьеру и уважение. Для еврея с Ростова это было большой удачей. Мне было тридцать пять, когда случился тот несчастний случай. Я приехал принимать очередной объект. Там еще вовсю шли отделочные работы. Что-то случилось с краном, и длинная бетонная балка полетела точно в меня. Если бы позади меня была стена, то меня раздавило бы, как таракана тапком. К счастью, балка только сильно ударила меня в живот, сломав несколько ребер и устроив мне внутреннее кровотечение. Но она таки меня убила. Я умир на целых пять минут.

Старик снова отхлебнул чай.

— Потом были несколько тяжелых операций и месяци больници. Через год лечения меня отправили для восстановления в ЦКовский санаторий. Он находился в бывшей усадьбе Голицыных. Сейчас это город, а тогда был еще пригородом. Именно там, в заброшенной котельной, я и нашел портал. Он вывел меня в далекий двадцать седьмой год. В свои первие путешествия я просто бродил по поместью князей Голицыных, разглядывая сорванние дорогие обои, разбитую и полусгнившую мебель и осколки когда-то дорогого сервизу. Только на третий или четвертый раз моего посешения прошлого я решился добраться до города, — старик поставил чашку на тумбочку. — Темочка, посмотри там в комоде альбом.

— Дед, не надо меня называть по имени, — нахмурился Артем, — я Псих, понял?

— Молодой человек, — покачал седой головой старик, — ви ж не собака, шоб на клички отзиваться. И не надо стесняться имени, которое вам дано матерью. Принеси мне альбом, Артем.

Артем послушно встал, открыл верхний ящик кривого комода, и на него пахнуло запахом лаванды и столярного клея. Он сразу нашел большой фотоальбом, обшитый синим кожзаменителем. Старик принял из его рук альбом с осторожностью, любовью и нежностью, как принимают новорожденного ребенка.

— Это был сентябрь двадцать седьмого. Было тепло, но шел мелкий дожьдь. Я шел по улицам города, пытаясь узнать знакомые места, и тут я встретил ее… Мою Розочку! Я помню этот момент, как сейчас. На ней было платьице в мелкие синие цветочки, вязаная голубая кофточка и черные туфельки. Она была такой милой и нежьной, как те цветы на ее платье. Она держала в руке большой черный зонт, а второй рукой ловила в воздухе капельки дожьдя с него, — старик грустно улыбнулся, — это была любов с первого взгляда, как в кино. Мы познакомились и провели чудесный вечер, сидя под навесом уличного ресторанчика. Денег у меня не было, но Розочка сказала, что она заплатит, а я ей в следующий раз все отдам. Я понял, что это намек на ишо одну встречу, — Линдерман открыл альбом и достал оттуда наклеенную на картон фотографию с обгрызенными пожелтевшими краями. С нее Артему улыбалась худенькая черноволосая девушка лет двадцати пяти. Она не была красавицей, да и художник, раскрасивший фото, местами перестарался. Красивые полные губы девушки были ярко-красного цвета. Неудачно наложенные тени делали ее и без того длинный нос еще длиннее. Единственным, чего не коснулась рука ретушера, были глаза. Они были огромными и почти черными. Их обрамляли длинные ресницы, загибавшиеся вверх почти до самых бровей. — Правда, она у меня красавица? — улыбнулся старик, любовно глядя на фото. — Знаешь, о чем я жалел всю жизнь? — его крючковатый палец нежно погладил лицо девушки.