Читать «Опасная книга. Феномен нацистской пропаганды» онлайн - страница 423

Первое. Они сотрудничают не со всем населением, а с лидерами, опре­деляющими общественное мнение. Вот почему заинтересованные силы кропотливо работают с политиками и журналистами.

Второе. Не имеет смысла вкладывать деньги в разрушение стереотипа — проще дается формирование нового стереотипа с учетом уже имеющихся. Например, антирусских в Западной Украине.

Третье. Если аудитория слышит только доводы «за», то доводами «против» другой стороны ее легко переубедить. Если аудитория получает и позитив, и негатив, тем труднее переубедить ее в чем-либо — человек «делает вывод сам». В отличие от односторонней официальной информации в СССР, Би-би-си, «Голос Америки» и др. давали разные точки зрения и снискали славу объективных, хотя работали на одну идею.

И, наконец, чтобы увлечь аудиторию своими построениями, подачу информации следует осуществлять с точки зрения аудитории — она реагирует на те сообщения, которые касаются жизни конкретного человека, его насущных проблем. «А нашим зрителям интересно», «Народ хочет знать», «Спросим у людей» и т.п.

Аналитики предполагают, что в условиях единого мирового информационного пространства информационные войны ХХI века и геостратегическое информационно-психологическое противоборство между ведущими державами будет идти за доминирование в мировой финансовой системе, а также за доступ к природным ресурсам. Штурмовым отрядам, созданным для раскачивания неугодных политических режимов, согласно отработанной практике дают красивые названия, вроде «Национальных фонд поддержки демократии», «Международный демократический форум», «Институт открытого общества», «Свободный дом» и т. д. Используя самые современные способы манипулирования сознанием, они добиваются вполне конкретных целей, неуклонно расширяя базу того, что они называют «демократией». Создание новой элиты, связанной с наднациональными структурами, работающей с учетом интересов этих структур и под их присмотром, является реальностью нашего времени. Задача состоит лишь в том, чтобы убедить исполнителей: они действуют во благо своего, может быть, еще «недостаточно просвещенного» народа. А в «битвах за просвещение» любое оружие хорошо: и убеждение, и провокации, и революции.

Возьмем, к примеру, революцию1989 года в Румынии, когда внимание мировых СМИ было приковано к волнениям в городе Тимишоара, где в ходе столкновений с агентами "Секуритате" якобы погибло много мирных жителей. «Немецкие документалисты, поработавшие на месте, утверждают: тела "погибших", показанные в те дни всеми телеканалами мира, специально доставлялись к месту съемок из местных моргов. Это были тела умерших своей смертью людей. Так создавался миф о "революции" в Тимишоаре, которая затем перекинулась на Бухарест». (39)

Итальянский культуролог Дж. Агамбен писал о румынских событиях: «Там некая секретная полиция, организовавшая заговор против себя самой, чтобы свергнуть старый режим, и телевидение смогли осуществить то, что нацизм не осмеливался даже вообразить: совместить в одной акции чудовищный Аушвитц и поджог Рейхстага. Впервые в истории человечества недавно похороненные трупы были спешно выкопаны, а другие собраны по моргам. А затем изуродованы, чтобы имитировать перед камерами геноцид. То, что весь мир видел в прямом эфире на телеэкранах как истинную правду, было абсолютной неправдой. И, не смотря на то, что временами фальсификация была очевидной, это было узаконено мировой системой СМИ как истина: Тимишоара есть Аушвитц эпохи спектакля, и так же, как после Аушвитца стало невозможно писать и думать, как раньше, после Тимишоары невозможно смотреть на телеэкран, как раньше» (40). Ну, это уже явное преувеличение. Поиски оружия массового поражения в Ираке и недавний конфликт в Южной Осетии говорят нам, что эпоха информационных войн продолжается, а люди продолжают верить тому, что им демонстрирует телевидение.