Читать «Основы гуманной педагогики. Книга 5. Учитель» онлайн - страница 46
Шалва Александрович Амонашвили
– Я сделал все, о чём сказано в методических пособиях и чему учили меня мои коллеги, с точностью до наоборот.
– Как?! – возмущаются учителя начальных классов, члены комиссии.
– Вопросы потом! – предупреждает директор.
А сплошная доброта и мудрость улыбается с картины и шепчет:
– Я убедил детей, что в сердце каждого из них хранится сияющая жемчужина, которая несёт им Путь. Научил их извлекать свою жемчужину из сердца, любоваться её красотой и возвращать обратно. Сделал это, чтобы они никогда не забывали о ней.
А члены комиссии переглядываются: о чём он говорит, о какой жемчужине?!
– Внушал каждому ребёнку, что он всё может, и призывал детей быть как умные взрослые.
Образ с картины посылает ему улыбку одобрения.
Но один из членов комиссии недоумевает:
– Это как?!
– Помогал каждому превзойти самого себя…
Кто-то тут же прокомментировал:
– Значит, перегружал детей заданиями…
Директор призывает к порядку.
Алексей Александрович смотрит на картину: любимая учительница держит в руках тетрадь и пишет.
– Что вы делаете? Вы записываете мои слова?
– Мы ничего не записываем.
– Почему он не смотрит на нас?
Директор опять восстанавливает порядок.
– Вы учитесь у меня?! – удивляется он.
– Откуда вы взяли, что мы учимся у вас? – возмущается завуч.
– Из жизни детей изгнал я слова отрицания. Учил их быть утверждающими…
– Не понял! – говорит кто-то.
– Учил детей мыслить, строить свои города, летать высоко…
– Как дети могут строить города?!
– А как они могут летать?!
– Вопросы потом! – строго предупреждает директор.
– Оберегал детей от всего ложного и порочного…
– Что он имеет в виду?
– Развивал в каждом дар терпения. Показывал преобразующую силу красоты, мощь устремления…
– Воспитывал суровость долга, чувства служения и дарил каждому нежную любовь…
– Как это понять – суровость долга?
– Что это за нежная любовь?
– Вопросы после…
– Всё это пропитывал я духовностью…
– То есть вы занимались поповщиной?
– Воспитывая – воспитывался сам, уча – учился сам, образовывая – образовывался сам… Вот и всё…
Любимая учительница восхищается.
Завуч возмущена.
– А конкретно? Что вы делали в классе с детьми конкретно?
Алексей Александрович отвечает не завучу, а картине, и улыбается ей:
– Не помню.
– Как это – не помню?! – злится завуч. – Как конкретно учили чтению, письму, счёту ваших учеников, не помните?!
Алексей Александрович не спускает глаз с картины.
– Когда я в классе перед детьми, – говорит он спокойно, – забываю обо всём остальном и живу только ими…
– И вы не помните эту жизнь?! – спрашивает завуч.
– Она прекрасна! – произносит Алексей Александрович.
