Читать «Основы гуманной педагогики. Книга 5. Учитель» онлайн - страница 136

Таким был мой предок!

Я еще долго буду изучать его жизнь и его труды.

А теперь сообщу о событиях, которые происходят в школе, где я работаю уже второй год. На этот раз не буду рассказывать о своих тридцати двух ребятишках (они у меня уже во втором классе), о них как-нибудь потом.

С того памятного педсовета, о котором я рассказала тебе в тот же день, общаясь с тобой по скайпу, прошло уже полгода. Как ты уже знаешь, меня выбрали в состав комиссии, которой поручили разработать проект коллективной авторской программы школы. Помнишь, я тебе рассказывала, в каких тяжелых обсуждениях и противостояниях совет все же выбрал направление гуманной педагогики.

Знаешь, мама, о чем я думала, находясь на том бурном педсовете?

Если этот вопрос обсуждался бы в такой же традиционной школе, как ваша с отцом, какой была бы на нем твоя речь, какой была бы речь отца? Боюсь признаться себе, но вы, думаю, поддержали бы свой привычный авторитарный стиль, пошли бы против гуманной педагогики. Конечно, смутили бы вас такие идеи, как духовная общность, сотрудничество, воспитание жизни с помощью самой жизни, творящее терпение, открытость образовательного процесса, воспитание благородства и великодушия, облагораживание среды, содержательная оценка, чувство свободного выбора, самосовершенствование учителя, закон причин и следствий, закон любви… В общем, все то, что имел в виду мой прапрадедушка Виктор Николаевич Сорока-Росинский, провозглашая три понятия: Истина, Добро, Красота. Он мог присовокупить к ним еще Веру и Любовь.

Но, родные мои, не спешите с выводами, ибо, если будете опровергать эти понятия, будете иметь дело не со мной, а с классиками – с Яном Амосом Коменским, с Иоганном Генрихом Песталоцци, с Константином Дмитриевичем Ушинским, с Василием Александровичем Сухомлинским… И с моим прапрадедом тоже.

На другой день после совета шесть учителей подали директору заявление об увольнении. До конца учебного года оставалось всего два месяца, и директор упрашивал их не бросать свои классы. Они, конечно, понимали, что найти им замену будет нелегко. Тем не менее бросили детей и ушли.

Один из них, – которому, помнишь, я задавала вопросы во время перерыва, – написал жалобу начальству. Говорят, начальник окружного департамента отказал принять жалобу, сказал, что школьный коллектив имеет право выбирать свой педагогический путь. Теперь учитель этот грозится идти дальше.

В комиссии всего 25 членов. Среди них, кроме учителей, есть члены из попечительского совета, родительского комитета, ученического самоуправления, дирекции.

На другой же день был приглашен и восстановлен в своей должности Михаил Михайлович, которого все зовут Учителем. Его встретили с радостью, многие из учителей приносили ему свои извинения. А он всем доброжелательно улыбался и был счастлив. Педсовет его тоже включил в состав программной комиссии.

Опять на другой же день председатель комиссии, – им был избран учитель истории, которого все называют Философом, – замечательный талантливый человек, собрал нас, и жизнь закипела. Знаешь, мама, как мы назвали свой проект? «Мечта о Школе»! Так предложил Учитель-мечтатель Михаил Михайлович. Он взял на себя научное руководство разработкой проекта. Каждый из нас получил задание. Мне досталась часть о мудростях классиков. Спасибо моему профессору – она очень помогла мне справиться с этим сложным делом.