Читать «Возвращение в Михайловское» онлайн - страница 105
Борис Александрович Голлер
–
– Мадемуазель Пушкина! – обратил свой взор отец. – Вы хорошо сделаете, ежли постигнете науку помолчать во время. Думаю, ваш будущий супруг будет признателен мне за этот совет!..
– Ничего не понимаю, – повторил Александр.
– … мы все живем в жизни частной… но потом, потом… она почему-то оказывается общественной! – продолжал напирать отец.
– Берегитесь! – вмешался Лев. – Когда я уеду в Петербург – я засыплю вас письмами! Я собираюсь начать свой епистолярий!..
– Да, – сказала Ольга. – А Зизи Вульф мечтает – завести с кем-нибудь переписку. Бедная! Она завидует старшим сестрам, которые получают письма поклонников.
Брат с сестрой, как могли, выручали его.
– Конечно! Вы не понимаете, милостивый государь! Вы не понимаете! А я-с? Я должен? У меня на руках семья, дети… путь коих только еще начался… и что-с? Вы вляпываетесь в какие-то политические дела, не думая о том, что…
– Я не вляпывался! И ни в какие дела! – вставил Александр, мрачнея все боле.
– У меня сейчас начнется мигрень, ей-богу! – сказала Надежда Осиповна, впрочем, не слишком уверенно. Ее смущал слишком твердый тон мужа.
– Не начнется! – возвестил Сергей Львович. – Не начнется! Все-с! Больше в этом доме не будет – никаких мигреней!
– Как-так – не будет? – спросила Надежда Осиповна, уже негромко и в полной растерянности. Вчера еще он плакал в ее объятиях. Ужасно переменчивый чело век!
– Что теперь – все письма будем читать? Вслух? За столом? – спросил Лев шутовским тоном. – Я как раз на дни получил письмо от приятеля. Уморительно смешно! Из Гродненского полку, что стоит на Новгородчине… ну, вы знаете! Сказать, кто у них заправляет полком? Дама! Полковничиха. Офицеры смеются меж собой: «Полк в беде! – Наш полковник сидит на биде!»
– Фи, как неприлично! – сказала мать.
– Молчать! – сказал отец.
– Ах, да!.. тут дамы. Простите! Но я ж – про Гродненский гусарский…
– Нет никакого Гродненского гусарского! – вспылил отец. – Ничего нет!..
– Как-так, нет? – попытался вставить Лев, но все напрасно!
– В православной стране составляется – что бы вы думали? – заговор афеистов! И кто играет в нем, так сказать, чуть не главную роль? Извольте видеть. Мой сын. Пушкин, Александр Сергеевич! Без него не обошлось!
Сергей Львович пережимал. Он возвышался над наглым сыном. – Как не смог (увы!) возвыситься над могучими чреслами дворовой девки Алены. Он брал реванш, он торжествовал – он упивался своим торжеством.
– Я не составлял и никакого заговора. Паче – афеистов! – сказал сын, все же, в растерянности.
– … И это в то время, когда государь вынужден воспретить даже масонские ложи, к коим когда-то и сам питал симпатии.
– При чем тут ложи? Вы сами, между прочим, напомню – тоже, по-моему, были масоном!
– Был! И что ж?.. Многие были. И возмущались даже – считали этот запрет чем-то кощунственным. Насилием над личностью. Но после убедились, что в том была государственная необходимость.
