Читать «Медведи в икре» онлайн - страница 76
Чарльз Уиллер Тейер
В конце концов ты бросаешь это дело, оставляешь тост нетронутым на тарелке, опрокидываешь стакан водки — для этого достаточно любой паузы — и останавливаешься на питьевой диете.
Разговор идет на низкой передаче. Мой мозг начинает задумываться: зачем я вообще оставил службу в армии и оказался вовлеченным во всю эту «романтику дипломатии»? Я мог бы остаться в Форте Мейер и спокойно эскортировать мертвых — и потому молчаливых — послов на Арлингтонское кладбище или даже играть в поло.
А почему бы не играть в поло здесь?
«Спросите у комиссара, где в России находятся лучшие летние курорты?»
Я начал переводить:
— Посол хотел бы узнать, почему в Советском Союзе вы не играете в поло? — Зачем я это сделал?
ВОРОШИЛОВ:
— Что такое поло? Мы никогда не слышали о нем.
Я повернулся к послу:
— Он говорит, что есть много хороших курортов по всему Советскому Союзу.
ПОСОЛ:
— Но какой из них он лично предпочитает?
Ч.У.Т. (Чарльз Уиллер Тейер, по-русски):
— Это игра, которую играют на лошадях, и она очень подходит для подготовки кавалеристов.
ВОРОШИЛОВ:
— Как в нее играют?
Ч.У.Т. (по-английски):
— Комиссар сказал, что ему нравятся все курорты Советского Союза.
ПОСОЛ (по-английски):
— Спроси его, был ли он когда-нибудь в Крыму или на Кавказе.
Ч.У.Т. (по-русски):
— В нее играют маленьким деревянным мячом две команды по четыре человека, и каждый игрок держит длинную деревянную клюшку.
ВОРОШИЛОВ:
— Звучит так, что это, должно быть, хорошее развлечение.
И, повернувшись к Буденному, добавляет:
— Что ты об этом думаешь?
БУДЕННЫЙ:
— Очень интересно, но кто нас научит?
Ч.У.Т. (по-английски):
— Комиссар и генерал Буденный оба бывают и в Крыму, и на Кавказе.
ПОСОЛ:
— А какой месяц больше всего подходит для отдыха?
Ч.У.Т. (по-русски):
— Посол играет в поло, и я играю — мы можем научить вас.
ВОРОШИЛОВ:
— Хорошо, если Буденный согласен, то это подходит и для меня.
Ч.У.Т. (по-английски):
— Комиссар говорит, что все месяцы в Советском Союзе хороши, но он хочет узнать, не сможете ли вы научить Красную армию играть в поло.
По крайней мере мы, наконец, собрались вместе в этом разговоре.
Смена направления был слишком стремительной, но посол лишь слегка запнулся:
— Поло? Я должен учить играть в поло? Почему? Я не играл сорок лет.
Ч.У.Т. (по-русски):
— Посол говорит, что он слишком стар для игры, но он думает, что сможет судить.
ВОРОШИЛОВ:
— Замечательно. Посол будет главным судьей и вы старшим инструктором по поло Красной армии. Когда начинаем?
Ч.У.Т. (по-английски):
— Комиссар предлагает вам быть судьей, а мне инструктором. Он хочет знать, сможем ли мы начать в понедельник.
Посол повернулся ко мне. Его лысина начала краснеть. Как я хорошо знал, это было тревожным сигналом.
— Что происходит? Откуда взялась тема поло? Как оно появилось в разговоре? И, вообще, как вы переводите?
Я начал оправдываться:
— Извините, сэр, но разговор чуть-чуть сошел с рельсов.
Внезапно выражение лица посла изменилось, и он засмеялся:
— Скажи комиссару, что мы можем начать, как только раздобудем экипировку.
Той же ночью, как только гости разошлись, я послал телеграмму своему бывшему товарищу по команде, который теперь служил в Техасе в кавалерии: