Читать «Медведи в икре» онлайн - страница 170

Повар нарушил затянувшееся молчание:

— Хозяин, лошадь очень больна. Только одно может спасти ее.

— Что? — спросил я.

— Только Аллах — только Бог спасет лошадь, — ответил он. — Хозяин, разреши мне привести муллу — священника — из мечети. Может быть, он помолится и спасет Нур Джахан!

Афганцы — фанатичные мусульмане и не позволят шутить с их религией. Мой собственный опыт общения с муллами был равен нулю, но я знал, что они действительно очень могущественные люди.

— Но, Саади, — ответил я, — Аллах не хочет спасти мою лошадь. Ведь я неверный.

— Может, вы и неверный, — ответил он, — но мы-то мусульмане, и Нур Джахан наша лошадь тоже!

— Но мулла не захочет войти в мой дом, — возразил я. — Ни один мулла не придет молиться туда, где живет неверный.

— Быть может, хозяин уйдет куда-нибудь, пока я пойду за муллой, — настаивал Саади.

Я все еще сомневался, а одетые в белое афганцы смотрели на меня из темного угла комнаты. Они начали переговариваться между собой.

Янг посмотрел на их напряженные лица и повернулся ко мне:

— Пожалуйста, хозяин.

— Хорошо, — сказал я. — Уйду на час, но не дольше.

Я прошел через сад и вышел на улицу. Я бродил по плохо освещенным переулкам Кабула с соколом на руке и с Миджет у ноги. Это была унылая прогулка, потому что я был привязан к Нур Джахан ничуть не меньше своих слуг, но в отличие от них был настроен более скептически по отношению к могуществу муллы.

В конце концов я вернулся домой и направился в конюшню, где все еще светилась лампа. Возле головы лошади сидел на корточках сайс, его лицо было мокрым от слез. Шею Нур Джахан обвивало ожерелье из синего бисера, и на него был одет медальон. В медальоне, я знал это, была записка, оставленная муллой. Я не собирался открывать его и смотреть, было ли в ней написано, как я предполагал, «смерть лошадям всех неверных» или, как верил Саади, какое-то милостивое прошение к Аллаху.

Когда я заглянул в конюшню на следующее утро, то увидел, что Нур Джахан лучше не стало.

Возвращаясь домой вечером, я испытывал дурные предчувствия. Когда я дошел до ворот, то заметил следы на гравии, будто по дороге тащили что-то тяжелое. Я проследил следы глазами и увидел, что они ведут к дверям конюшни. Закон Корана был соблюден: умерший сегодня должен быть похоронен до заката.

Через одну или две недели из Пенсильванского университета пришла телеграмма. В ней было написано: «У вашей лошади неизлечимый менингит».

Глава 22

СОКОЛ

В библиотеке британской миссии в Кабуле есть книга о тренировке соколов, написанная около ста лет назад. В ней отмечается, что надлежащим образом воспитанный сокол вырабатывает в себе услужливую привязанность к своему хозяину.

Наверное, мой сокол был исключительно независимой птицей — или, возможно, времена, с тех пор как была написана книга, изменились, и соколы теперь уже не такие, какими должны быть. В любом случае до самого, самого конца наши отношения оставались холодными и профессиональными, окрашенными, возможно, лишь легким флером восхищения, которое, как мне представляется, было обоюдным.