Читать «Полное собрание сочинений в 15 томах. Том 2. Статьи и рецензии 1853-1855 - 1949» онлайн - страница 754
Н. Г. Чернышевский
* — А я думал, — сказал Николай Гаврилович, выслушав мой рас
сказ, — что все это уж* так старо, что уже не может обратить на себя внимание цензуры, да и Фейербаха-то в живых нет…» (Л. Ф. Пантелеев, «Из воспоминаний прошлого», «Academia», 1934, стр. 549.)
Касаясь этого предисловия Чеонышевского в своей работе «Материализм и эмпириокритицизм» (1908), Ленин писал:
«Н. Г. Чернышевский выступал в русской литературе еще в 50-х годах прошлого века, как сторонник Фейербаха, но наша цензура не позволяла ему даже упомянуть имя Фейербаха. В 1888 году в предисловии к предполагавшемуся третьему изданию «Эстетических отношений искусства к действительности» Н. Г. Чернышевский попытался прямо указать на Фейербаха, но цензура и в 1888 году не пропустила даже простой ссылки на ФейербахаІ Предисловие увидело свет только в 1906 году».
2 Энгельс писал: «Не трудно понять, как велико было действие гегелевской системы в философски окрашенной атмосфере Германии. Это было торжественное шествие, длившееся целые десятилетия и далеко не прекратившееся со смертью Гегеля. Напротив, именно в промежуток с 1830 до 1840 года достигло апогея исключительное господство «гегельянщины», заразившей даже своих противников… Но эта победа по всей линии была \ишь прологом междуусобной войны» (Ф. Энгельс, «Людвиг Фейербах», Соцэкгиз, 1931, стр 41). „
О последующем кризисе и распаде «гегельянщины» Чернышевский рассказывал в VI главе «Очерков гоголевского периода» так: «Следуют* > поколение мыслителей сделало еще шаг вперед, и принципы, неопределенно* односторонне и отвлеченно высказанные Гегелем, явились во всей свое.*, полноте и ясности: тогда колебаниям ие осталось места, двойственность вс-
чезла, фальшивые выводы,»несенные в науку непоследовательностью Гегеля в развитии основных положений, были отстранены, и содержание приведено в гармонию с основными истинами… Развитие последовательных воззрений из двусмысленных и лишенных всякого применения намеков Гегеля совершилось у нас отчасти влиянием немецких мыслителей, явившихся после Гегеля, отчасти — мы с гордостью можем сказать это — собственными силами…
Все истинно даровитые и сильные люди, когда прошло первое увлечение, отбросили фальшивые выводы, радостно жертвуя ошибками учителя требованиям науки, и бодро пошли вперед».
3
6 Ср.: «В конце тридцатых годов разделение в его (Гегеля. —