Читать «Три версты с гаком. Я спешу за счастьем» онлайн - страница 20

Артём остановился у муравейника, поднял кривой сук и по давнишней мальчишеской привычке хотел было поковыряться в муравейнике, чтобы увидеть, как забегают, засуетятся напуганные муравьи, но не сделал этого. Видя, как осмысленно и целеустремленно ползают среди сосновых иголок и маленьких сучков насекомые, он присел на корточки и стал наблюдать…

Очевидно, тем и отличается взрослый человек от мальчишки, что, прежде чем что — то сделать, сначала подумает… Когда — то он с ребятами лихо разрушал муравейники, разорял галочьи гнёзда, стрелял из рогаток в воробьёв… Настоящие юные варвары. Разоряя муравейник, они не задумывались, что пройдёт не один год, прежде чем муравьи соорудят в лесу новый высокий дом.

Артём с удовлетворением отметил, что лес ухожен, везде чувствуется рука лесника. На стволах клейма: сухостой — вырубать, густой молодняк — разрежать. Делянки друг от друга отделены маленькими столбиками с цифровыми пометками, лес рассекают противопожарные просеки.

Вот химики додумались из газа делать нейлон, перлон и прочее. А почему до сих пор бумагу делают из древесины? Сколько целлюлозно — бумажных комбинатов губят лес? Корабли делают из пластмассы и стекловолокна, а вот бумагу только из дерева!..

Похрустывает седой мох, постреливают сучки. С ветвей древних сосен и елей свисают длинные космы. Сюда ветру не добраться, и пряди мха висят неподвижно. Не мох, а ведьмины волосы. Чем глубже в лес, тем сумрачнее и птиц все меньше. Из чащобы тянет грибной сыростью и прелыми листьями. Неба почти не видно, кое — где в хитросплетении ветвей сверкнёт бездонное голубое окошко и снова исчезнет. Из — под самых ног с оглушительным треском выломилась из зарослей большая черная птица и на бреющем полёте исчезла меж стволов. Артём от неожиданности остановился, не сразу сообразив, что это взлетел красавец глухарь.

Лес стал реже, мельче. И вот Артём шагает по молодому сосняку, едва достающему до плеча. Начались заросли пахучего багульника. Твёрдые сухие стебли цепляются за брюки, хлещут по ботинкам. Сладковатый запах багульника обступил его со всех сторон. Приятно закружилась голова. Ещё в детстве Артём слышал, что багульник усыпляет. То ли из озорства, то ли на практике захотелось проверить, он выбрал местечко посуше и прилёг на мох. Над головой шумят, покачиваются вершины молодых ёлок. Небо синее — синее, и совсем низко навис над поляной пухлый бок большого облака. Жёсткие узкие листья багульника у самого лица.

Он вдыхает приторный запах и, ощущая приятное одиночество, вспоминает Нину…

2

Он познакомился с ней у Алексея. Была какая — то вечеринка. В большой мастерской, заставленной картинами, горели толстые свечи, воткнутые в витые чугунные подсвечники. На подоконниках стояли круглые и квадратные аквариумы. Жирные вуалехвостки и плоские усатые скалярии проплывали, едва заметно шевеля плавниками. На низком столике — тарелка с помидорами и малосольными огурцами, вино, пиво. Большие баварские кружки с металлическими крышками. Алексей был подвержен всем веяниям моды и в угоду ей вместо электричества зажигал свечи. А общий их знакомый художник Вадик переплюнул всех: развесил на стенах полный комплект круглых дорожных знаков, на кухне выставил на полках массу пустых заграничных бутылок, а туалет украсил сотнями этикеток винно — водочного производства.