Читать «Вальс в четыре руки» онлайн - страница 133

   — С дедушкой вот будешь играть, когда он научится! Да он, наверно, уже лучше тебя научился.

   — А за это куплю тебе...

   — Всё, до конца года ходишь, — отрезал отец. — Устал я от вашего сюсюканья. — И ушел на балкон.

Отец курил на балконе и вспоминал, как таскался с тяжелым баяном. Мать поддерживала под спину — на третий этаж поднимались по крутой скользкой лестнице.

Заниматься нравилось сначала. Но потом в школе выступал, и девицы обсмеяли: деревенщина с баяном!

Он из поселка, в городе тогда только три года жили. Учился хорошо, спортивный, высокий не по годам. А тут баян — никакого очарования. Надменные дочки директора завода на пианино, сын врача на скрипке, а он с баяном: «Течет река Волга», народная песня. Потом из детского альбома Чайковского играл, но уже не помогло. Деревенский, и всё тут, «течет река Волга» — передразнивали, смеялись в лицо.

Ну он ни в какую больше, сколько мать ни уговаривала, сколько ни ругала.

Старший брат даже обрадовался, инструмент теперь стал его безраздельно. Ему баян нравился, вообще он более независимый был, драчливый, гордый. И сейчас мальчиков своих учит. У него дети тоже одаренные, слух хороший, младшему флейту купили.

Он вспоминал, как мать вязала вечерами на заказ, засыпала над спицами. Он приходил, тихо выключал свет, укрывал ее шерстяным одеялом. Они с братом очень ее любили — взбалмошная, веселая, сильная. Сейчас живет отдельно, у нее комната в коммуналке, но соседи хорошие, помогают друг другу. Он чувствовал вину — так старалась после смерти отца, в институт посылала обоим и деньги, и еду. И теперь старается для внуков. А эта внучка — ну что ты будешь делать, упрямая как осел!

Когда узнали, что у нее способности, засуетились серьезно.

Сразу решили уровнем выше баяна — скопили на пианино, хорошее, «Красный Октябрь». Искали долго, советовались с друзьями, те порекомендовали настройщика. Он был придирчивый, браковал: тугое, девочке трудно будет, нет, деку надо брать чугунную. Наконец позвонил: нашел. Дороговато, но купили. Бабушка тайно ссуду взяла на работе, принесла деньги: внучка одаренная, наши гены, учить непременно!

Год прозанималась — и теперь на тебе, не хочет! Он после пяти лет закапризничал, а она на втором году.

Вдруг ему захотелось поиграть: помнят ли руки еще? В выходной заедем к брату, там поиграет.

Вернулся в комнату. Там продолжали уговаривать, грозить, увещевать по-всякому.

   — А вот не буду тебе батончики покупать. И маме расскажу.

   — Так она же тебя будет ругать, дедушка!

   — Пусть поругает. А ты без батончиков останешься. Батончики только за музыку даю!

   — Из бархатного моего платье тебе сошью для концертов, — лебезила сватья.

   — Ну вот еще, мама, это ваше любимое платье, не потакайте капризам, — сердилась дочь.

   — Да мне не жалко, я верх себе на кофточку оставлю, а подол широкий, ей хватит.

Дед печалился. Ну почему же так? Всё для нее, и Бог талант послал, и мы стараемся. Он вспоминал свое детство, как ему хотелось и дудочку, и настоящий велосипед. У внучки всё есть — и вот на тебе, не хочет!