Читать «Стажеры. Второе нашествие марсиан. Повести» онлайн - страница 3

- Почему я остался один? За что? Почему именно меня… именно я должен быть один? Ведь я не самый старый, тезка. Михаил старше, и твой отец тоже…

- Дядя Миша тоже идет в последний рейс, - робко напомнил Гриша.

- Да, - согласился Дауге. - Миша наш состарился… Ну, пойдем выпьем.

Они вошли в бар. В баре было пусто, только за столиком у окна сидела какая-то красивая женщина. Она сидела над пустым бокалом, положив подбородок на сплетенные пальцы, и смотрела в окно на бетонное поле аэродрома.

Дауге остановился и тяжело оперся на ближайший столик. Он не видел ее лет двадцать, но сразу узнал. В горле у него стало сухо и горько.

- Что с вами, дядя Гриша? - встревоженно спросил Быков-младший.

Дауге выпрямился.

- Это моя жена, - сказал он спокойно. - Пойдем.

«Какая еще жена?» - подумал Гриша с испугом.

- Может быть, мне пойти подождать в машине? - спросил он.

- Чепуха, чепуха, - сказал Дауге. - Пойдем.

Они подошли к столику.

- Здравствуй, Маша, - произнес Дауге.

Женщина подняла голову. Глаза ее расширились. Она медленно откинулась на спинку стула.

- Ты… не улетел? - сказала она.

- Нет.

- Ты полетишь позже?

- Нет. Я остаюсь.

Она продолжала глядеть на него широко раскрытыми глазами. Ресницы у нее были сильно накрашены. Под глазами сеть морщинок. И много морщинок на шее.

- Что значит - остаешься? - недоверчиво спросила она.

Он взялся за спинку стула.

- Можно нам посидеть с тобой? - спросил он. - Это Гриша Быков. Сын Быкова.

Тогда она улыбнулась Грише той самой привычно-обещающей ослепительной улыбкой, которую так ненавидел Дауге.

- Очень рада, - сказала она. - Садитесь, мальчики.

Гриша и Дауге сели.

- Меня зовут Мария Сергеевна, - сказала она, разглядывая Гришу. - Я сестра Владимира Сергеевича Юрковского.

Гриша опустил глаза и слегка поклонился.

- Я знаю вашего отца, - продолжала она. Она перестала улыбаться. - Я многим ему обязана, Григорий… Алексеевич.

Гриша молчал. Ему было неловко. Он ничего не понимал. Дауге сказал напряженным голосом:

- Что ты будешь пить, Маша?

- Джеймо, - ответила она, ослепительно улыбаясь.

- Это очень крепко? - спросил Дауге. - Впрочем, все равно. Гриша, принеси, пожалуйста, два джеймо.

Он смотрел на нее, на гладкие загорелые руки, на открытые гладкие загорелые плечи, на легкое светлое платье с чуть-чуть слишком глубоким вырезом. Она изумительно сохранилась для своих лет, и даже косы остались совершенно те же, тяжелые, толстые косы, каких давно уже никто не носит, бронзовые, без единого седого волоса, уложенные вокруг головы. Он усмехнулся, медленно расстегнул плотный теплый плащ и стащил плотный теплый шлем с наушниками. У нее дрогнуло лицо, когда она увидела его голый череп с редкой серебристой щетиной возле ушей. Он снова усмехнулся.

- Вот мы и встретились, - сказал он. - А ты почему здесь? Ты ждешь кого-нибудь?

- Нет, - проговорила она. - Я никого не жду.

Она посмотрела в окно, и он вдруг понял.

- Ты провожала, - тихо сказал он.

Она кивнула.

- Кого? Неужели нас?

- Да.

У него остановилось сердце.

- Меня? - спросил он. Подошел Гриша и поставил на столик два потных ледяных бокала.