Читать «Русское счастье» онлайн - страница 121

– Не много ли чести для квартиранта?

– Вы не квартирант, а мой, допустим, гость и давний хороший друг. Я так хочу!

Под свободным русским нарядом ее формы лишь угадывались. Сейчас она надела коротенькую стильную юбку с вызывающим разрезом сбоку. Встопорщенная на груди кофточка канареечного цвета кричаще выделяла другую русскую суть – сиюминутную готовность побеждать, ярко любить и быть любимой.

– Что видят мои глаза? Неужели «Хванчкара»?

– Одна напасть: нет у меня штопора…

– К такому вину, – вспомнил Тристан достоинства на этикетке, – штопор найдем. Тристан достал перочинный ножик, оголил штопор. Добротное вино распространило запах далекой, не забытой Родины.

– Вам знакома техника распития такого вина? – спросил Тристан, заглянув Ирочке в глаза. – После первого глотка целуются и переходят на «ты», причем, не дыша, дабы полнее ощутить в букете сладости поцелуя и вина.

Пламя свечи сдвинуло пространство, отражаясь двумя горящими лучинами у Ирочки в глазах. Они остановились в задумчивости, готовые начать предложенную повесть.

Тристан сделал глоток вина и замер, не дыша, в ожидании – Ирочка сделала то же самое, и они поцеловались.

Глава 8

…Шел июнь. Три года минуло с той поры, как Галина по заснеженной дороге вернулась домой с двумя противоречивыми началами – страхом и тоской. Страхом – что пятилась назад к изжитому образу, тоской – от того, что в новом мире не нашлось для нее достойного места. В межсезонье и летом глубокой печали не оставалось места – все с головой окунались в хозяйство. У сестры и Сереньки каждый день рождались грандиозные планы. Под стать Галине они не удовлетворялись мелкими достижениями, общий настрой общества давал толчок для инерции. Страна в это время поднималась со дна старой утопленной цивилизации. Взятая в аренду земля, дополнительно распаханная, не только кормила – давала возможность превратиться в крепкое фермерское хозяйство. К ним зачастили оставшиеся в разуме колдыри – двое из них, семейные, прижились.

В сравнении с сестрой, Галина в действительности оказалась предприимчивее. Более чем сомнительное прошлое через разнообразие житейских познаний сделало Галину лидером: в принятии решений по развитию, в контактах с администрациями закрепило за ней роль старшей в их новообразовании. Галина плавно, без собраний и протоколов стала маленьким руководителем небольшого фермерского хозяйства. Большую часть заработанных в Греции средств Галина отдала в общину. Приобрели двух дойных коров, тракторок-универсал, построили хранилища – на очереди стоял холодильник для хранения продукции. Галина не боялась работы, она больше всего боялась прихода зимы. Длинными вечерами она слышала на половине сестры смех.

С Надюшей случилось чудо – коварная болезнь, похоже, не отступила, она ушла бесследно. В округе ее перестали шарахаться, стали забывать о недуге. И, если бы не окрестные ходоки, прознавшие о ее чудо-исцелении, где такой же умственный «микроб» поразил несчастных, о нем можно было и забыть совсем. Прошлое психологическое воздействие, даже при ее, Надюшиной, неприхотливости, очень глубоко, но продолжало сидеть. О прошлой болезни напоминал и пыльный скверик у дороги, откуда случалось возвращаться с покупками. Подержанный, но бодрый грузовичок «Тойота» берегли для вывоза рыночной продукции. В хозяйстве недоставало легковушки. И пока старым способом, по очереди с Галиной, Надюша ездила на рынок за недостающей мелочевкой. Стоя в ожидании попутки, она вспоминала и представляла Тристана нынешнего: «Добрым оказался парнишка». После его отъезда она долго искала объяснения его действиям и нашла единственное подходящее значение – альтруизм. Где он сейчас, чего достиг? Имя редкое, а в ее жизни встретилось дважды, нет, трижды: первый раз – в упоминании о средневековом романе, во второй – встретился ей лично, и в третий – в рассказе сестры.