Читать «Игры Обмена. Материальная цивилизация, экономика и капитализм в XV-XIII вв. Том 2» онлайн - страница 80

, Что объясняет масштабы и взрыв спекуляции в Амстердаме — относительно огромной с самого начала,— так это то, что в ней всегда бывали замешаны не одни только ^крупные капиталисты, но и мелкота. Иные картины как бы заставляют вспомнить наших игроков на скачках! Йозеф де Ла Вега рассказывал в 1688 г.: «Наши спекулянты посещают определенные дома, в коих продается питье, каковое голландцы именуют коффи, а левантинцы — каффе». Эти «кофейные дома» ("coffy huisen")«с их уютными печками и их соблазнительными [возможностями] времяпрепровождения суть зимою большое удобство; одни из них предлагают книги для чтения, другие — игорные столы, и во всех найдешь собеседников, чтобы поболтать. Кто-то пьет шоколад, кто-то кофе, кто-то молоко, а кто-то чай, и все... курят табак. Таким образом они обогреваются, угощаются, развлекаются по

==91

"' La Vega J., de. Op. cit.,p. 322. «' "Le Guide d'Amsterdam"(1701, p. 65) упоминает "Café françois". Прочие указаны в кн.: La Vega J., de. Die Verwirrung der Verwirrungen. Ed. 0.Pringsheim, 1919, S. 192, Anm. 2 (по данным: Berg. Réfugiés,p. 328).

"" Torcia M. Sbozzo del

commercio ai Amsterdam.

1782.

"'' A.N.. 61 AQ 4.

"' Lüthy H. La Banque

protestante en France

de la Révocation de

l'Edit de Nantes à la

Révolution.1959—1961, II, p. 515.

442 A. N., 61 AQ4, Париж, 2 марта 1780г.

дешевке, выслушивая новости... Вот в один из этих домов в часы работы биржи входит то или иное лицо, играющее на повышение. Его расспрашивают, что стоят акции, он добавляет к их цене на этот момент один-два процента, достает маленькую записную книжку и принимается записывать нечто такое, что есть лишь у него в голове, дабы заставить каждого поверить, будто он действительно это сделал, и дабы подогреть... желание купить какую-нибудь акцию из страха, как бы ее цена не возросла еще больше» .

Что показывает эта сцена? Если я не заблуждаюсь — способ, каким биржа черпала средства из кармана обладателей небольших сбережений и мелких игроков. Успех операции был возможен: во-первых, потому что еще не было, повторяю, официального курса, позволяющего легко следить за изменением котировок; во-вторых, потому что маклер — непременный посредник — обращался в таком случае к мелкоте, людям, не имевшим права доступа (этим правом пользовались только купцы и маклеры) в святилище биржи, хотя бы она и находилась в двух шагах от всех кафе, о которых говорилось,— «Французского», «Рошельского», «Английского», «Лейденского» 438. Так о чем же шла речь? О том, что мы бы сегодня назвали мелкой биржевой сделкой, хождением по домам возможных клиентов в поисках средств.