Читать «От грозы к буре» онлайн - страница 220
Валерий Иванович Елманов
Это в перерывах между песнями звонкими да плясками бесшабашными на свадебках веселых.
К тому же и епископ новый, владыка Мефодий, который по осени на Рязань прибыл, об этом говорит. «Бог есть любовь» — доподлинные его слова.
А уж кому-кому, а ему виднее. Чай, он к вседержителю поближе иных прочих стоит — зря не скажет. Это у него чин новый да имечко поменялось из-за сана монашеского, а сам он хорошо всем известен. Давно уже о нем добрая слава по всему княжеству идет. Такого не грех и послушать сходить, и куну лишнюю в церковную кружку опустить, и поступить, как он советует.
А раз бог есть любовь, то что это значит? От земной-то любви до венца — шажок малый. Иначе-то нельзя, потому как это уже блуд, срамота и грех смертный будет. Венец же, в свою очередь, свадебку означает. Вот мы и сызнова к тому же самому пришли. Получается, что не просто так народ веселится, а по божьему благословению.
Лоб же морщить о том, что какая-нибудь напасть может в следующее лето приключиться, непривычно, да и ни к чему.
И вообще, чего зря креститься, если гром не грянул?
* * *
Константин же вовсе стыд утеряша, с той диавольской печати своей учал отиск делать и оным отиском учиниша своих людишек клеймити, аки скотину, души их диаволу в нети вручахом. Те же, яко овцы неразумны, сии отиски, видом яко кругляки, носища на шее явно и хваляся оными пред прочими.
Из Суздальско-Филаретовской летописи 1236 года.
Издание Российской академии наук. СПб., 1817
* * *
Наидостойные же самы из воев особы гривны в дар получиша яко награды, а к им грамотку особь, в коей реклось, за что оное дадено. И не зриша он, кто из людишек боярин набольший, а кто смерд голимый, ибо тако рек: «Не звание красит человека, но дела его».
Из Владимирско-Пименовской летописи 1256 года.
Издание Российской академии наук. СПб., 1760
* * *
Трудно сказать, где именно произошло первое вручение наград, но, скорее всего, под Рязанью. Надо сказать, что в этом деле Константин превзошел самого себя и поставил все так, что система дальнейших награждений осталась практически неизменной вплоть до наших дней — уникальный случай. Демократичность же вручения наград вызывает просто восхищение. Были напрочь отринуты все сословные предрассудки.
Так, были удостоены, причем не медалей, а орденов, некто Торопыга или в крещении Николай, по прозвищу Панин или Панич (в разных летописях оно указывается по-разному), изобретатель Михалко Юрьевич и его помощник Сергей Вячеславович Иванов.
Сами грамоты до нас не дошли, но и без того ясно, что вручены они были тому же Панину за беспримерную храбрость в бою, где он, надо полагать, одолел даже не одного, а сразу нескольких князей. Остальные двое, по всей видимости, удостоились наград за выполнение каких-либо очень важных княжеских заказов, связанных с вооружением.
Разумеется, не остались обойденными и многие тысяцкие. Хотя ордена получили не все из них, а только самые-самые, чьи имена, вроде того же Юрко Золото или Искрена, прочно вошли в российскую историю.
Говорят, что это были великие времена. Позвольте мне с этим не согласиться. Таковыми они стали, а точнее, таковыми их сделали люди, которые тогда жили, возвысив их до собственного величия.
На этом я и заканчиваю первую часть своего второго тома, ибо Рязанское княжество почило в бозе, а речь теперь пойдет о Рязанской Руси.
