Читать «Потомки Нэнуни» онлайн - страница 178

Подробности я услышал от самих участников следующей осенью, когда заглянул в Романовку в надежде приобрести хотя бы одну из их замечательных собак.

Заметно припадая на левую ногу, Федор ввел меня в просторную горницу и, сказав, что они уже пообедали, усадил в углу за небольшой стол. Дородная хозяйка, приветливо улыбаясь, поставила передо мной миску щей, положила ложку, подала хлеб. Позднее я узнал, что то была специальная, для посторонних гостей посуда, официально именуемая «мирской». Среди своих же звалась попросту — «поганой»… Но как бы то ни было, в гостеприимстве им отказать нельзя.

Пока я ел, забежало несколько светлоголовых подростков, очень послушных и почтительных к старшим. Входя, юные старообрядцы, как по команде, сбрасывали шапки, поспешно, часто крестились в левый угол, кланялись старшим и, получив разрешение, скромно забивались в темный угол избы. Потом пришли Петр Калугин и Иван Зубарев. Иван здоровался левой рукой, правую держал в кармане брюк.

Жена Федора наполнила пахнувшей липовым цветом медовухой большие кружки. Их дружно осушили, и мужики заметно повеселели. Уловив подходящее настроение, я попросил рассказать о встрече с тигром, после которой, как известно, двое долго пролежали в больнице.

— Дак че, — Федор отер широкой ладонью пшеничные усы и бороду, — как увидали след того кота, скинули котомки и айда за ём. Часа через два подняли с лежки, спустили собак, стрелили в воздух, а вскорости слышим — лай. Ясное дело, значит, задержали тигру, надо торопиться, пока собак не порвала́. Я бегу впереди, Иван за мной. Снег выше колена. Петро-то у нас чижолый, сразу приотстал. Поспешаю, запыхался, слышу, уже впереди недалеко тигра рычит, мяргает, а не вижу. Выскочил на маленькую полянку в кедровнике, увидал всех сразу: тигра присела, шипит, готовится схватить какая поближе, а собаки — словно блохи супротив ее — гавкают издаля да оглядываются, ждут, значит, нас… Не успел вскинуться, а она прыжками по две сажени — аж снег летит — прямо на меня! Приложился, прицелился в голову — тэрсь! — а она уже вот она — рядом. Попал я, клык верхний пуля выбила, да не свалила. Второй-то раз стрелить нет времени, — я за кедру, за другую, а она за мной: дотянулась, хвать за ногу позадь колена, гадство… Повалился в снег, она на меня. Лежу, вижу — Иван уже рядом, целится, только клац, клац — осечки. Арисака у его старая, самоделками ладно била, а он на тигру заложил фабричные, — боек тот капсюль и не берет… А котяра меня вертит, как мышонка, за шею норовит схватить, но собаки отбивают, мешают, да я и сам верчусь, не даюсь ухватить замертво. Кричу Ивану: «Хватай мой карабин, бей с него!» Не выпускаю ружье, силюсь ему подать. Он услыхал, руку-то протянул, а тигра оглянулась, хвать его повыше кисти и тоже под себя. Все втроем уже кувыркаемся, а Петра все нет…

— Тут бы, верно, нам и крышка, — философствует поджарый русобородый Зубарев, потирая искалеченную руку, — да собаки…