Читать «Ее большая цыганская беременность» онлайн - страница 2

Лелька была еще в восьмом классе и старой девой называться никак не могла, но обиду приняла остро: уронила из рук планшет и с ревом унеслась в кухню жаловаться маме с бабушкой. Те схватились за голову. Что правда, то правда, Алмазовых все цыгане звали не иначе, как Канэнгирэ, и это звучное на русское ухо прозвище ни больше ни меньше как отмечало внешние особенности, без которых в семье Алмазовых не родился ни один ребенок, какую бы гладкую невестку они ни взяли.

Вечером взрослые услали Есеньку мыть посуду в гордом одиночестве, без Лелькиной помощи, Джонни послали на машине в супермаркет, Лельку, чтоб не подслушивала, с ним, а сами засели шушукаться в гостиной.

Обсуждали, как убедить Есеньку не бояться ушей.

Модного слова «бодипозитив» Алмазовы не знали, хотя женщин в теле любили и уважали и бабушкиными усами не смущались никогда. Но воспеть красоту оттопыренных женских ушей не предложил никто. На фоне Лелькиного школьного прозвища «Чебурашка» Есенька, правда, скорее всего и не прониклась бы.

Звучали, признаться, и совершенно нечеловеколюбивые предложения, но с гневом были отвергнуты большинством присутствующих.

В конечном итоге сошлись на одном. Нужна магия.

Что же еще-то.

Волшебство в большом и даже не очень большом городе пойди еще найди. Просмотрены были все объявления в газетах. Опрошены были все знакомые. Но помог, как водится, случай.

Ясным майским воскресеньем Алмазовы заглянули на чай к Игнатьевым, чей отец семейства доводился четвероюродным братом по матушкам отцу семейства Алмазовых, а одна из невесток была двоюродной племянницей Бориной мамы. В общем, решили зайти по-родственному, раз уж гуляли неподалеку. А там, как водится: чай, конфетки, шоколадка, яблочный пирог, яишенка, отбивные… В общем, чай пили с цыганской основательностью, долго, со вкусом, неспешно обмениваясь новостями об общих знакомых (и плюньте в глаза тому, кто назовет их сплетнями). Как вдруг посреди чаепития раздался звонок в дверь Игнатьевых.

Хотя открывать, конечно, пошла только невестка, в коридор выглянули почти все. Алмазовы тут же отпрянули, закрестившись: больно уж впечатляющая на вид зашла к Игнатьевым гостья. Высокая, полная, вся в черных юбках и кружевах, в серебряных украшениях с разными странными знаками, с густо подведенными черным глазами, она сразу заполнила собой пространство – не телом, не запахом духов, а чем-то непонятным. Может быть, взглядом рыже-зеленых глаз. В общем, всякому было ясно, что в дом вошла ведьма.

Однако Игнатьевы и глазом не повели. Наоборот: закричали, здороваясь, стали звать гостью пить чай. Черная женщина улыбнулась неожиданно кротко и поплыла в своих юбках и кружевах по прихожей плавно и осторожно, словно боясь разнести тем, что от нее исходило, стены или задеть людей. Возле стола она, поздоровавшись со всеми, отцепила от широкого кожаного пояса в бляшках и крючках большой полотняный мешочек и подала бабушке Игнатьевой.

– Как чай заваривайте в ситечке и два раза в день, – пояснила она таинственно.

Алмазовы перекрестились еще по разу.