Читать «Водонапорная башня» онлайн - страница 26

– “Эти точно к нам,” – подумала я.

Багажник машины был открыт, а возле, на асфальте, стояли несколько битком набитых вещами больших пакетов. Я слезла с велосипеда и облокотила его на ограду.

– “Два, три, четыре …”, – считала шепотом я и заглядывала в открытый багажник, – пять, шесть, еще коробки с обувью и алюминиевый обруч.”

Ворота были настежь распахнуты, а по ступенькам вниз сползал широкий ремень с узором под крокодиловую кожу. Я зашла во двор, села на крыльцо и уставилась на поблескивающую пряжку ремня.

– Кэт! – вдруг раздалось за моей спиной. – Где тебя носит?

Я вывернула шею влево. На крыльце надо мной стояли две точеные белые ножки, обутые в маленькие лакированные туфельки. Туфельки со скрипом живо сбежали по лестнице, и в еще больше похорошевшем за год, что мы не виделись, личике я узнала ее.

– Элен! – воскликнула я и бросилась обниматься.

Элен или просто Лена доводилась мне двоюродной сестрой. Ее отец был старшим братом моей матери, а бабушка – не только нашей общей бабушкой, но и единственной из оставшихся в живых. Два с лишним года, что разделяли даты наших рождений, были ничем в сравнении с той пропастью, которая лежала между нашими воспитаниями и характерами. Элен родилась в Германии, когда перспектива уехать служить за границу сделала невозможное – союз ее безнадежно влюбленного отца и неприступной местной красавицы. Трезвую свадьбу сыграли наспех, без души, потому что долгожданная командировка была наконец-то подписана, да и скрывать дальше помноженное на двое счастье мужа и будущего отца было уже невозможно.

Пополнившееся семейство вернулось на родину, когда Элен исполнилось три года, но это однако не мешало ей в разговорах производить впечатление на собеседников воспоминаниями о своем счастливом немецком детстве. Вскормленная на чужбине детскими смесями с невыговариваемыми названиям, она питала слабость ко всему иностранному. Имена всех ее друзей звучали на иностранный манер, сама же она для них была Элен. Одним летом она дала мне имя Кэт, на что возражать, как и многие другие, я не стала. Не скажу, что мне это нравилось, но спорить с ней было бесполезно, так как она всегда апеллировала к своему старшинству, а следовательно, как ей казалось, и уму.

Отец Элен, будто персонаж анекдотов, был типичным прапорщиком – находчивым и веселым с большими загребущими руками. Изо всех сил он старался отсрочить невыгодно ранний уход на пенсию и, также не жалея сил, постепенно выносил на своих плечах груз предпенсионный приготовлений. Он любил “своих девочек,” как он называл Элен и ее мать, солдатский юмор и подержанные иномарки.

– Я думала, вы к морю поедете, – сказала я, продолжая крепко обнимать ее лимонную спину.

– Папе отпуск дали только на неделю, нам бы никак не уложиться.

– Ах, вот оно что! Значит – тебя решили в деревню к бабушке отправить?

– Что значит решили? – с деловитым видом ответила Элен. – Я сама напросилась, ты же здесь.