Читать «Инспектор вселенных» онлайн - страница 8

– «А я почём знаю. Сам пока ничего не понимаю»

Опять прохрипел я.

– «Эк, как тебя корёжит, ну-ка, садись отрок и рассказывай. Да вот испей воды родниковой, легче станет»

Рядом со мной появился гранитный камень, на котором стоял ковш из бересты, полный холодного яростно полыхающего синего пламени. Я действительно очень хотел пить, но пить пламя, это как-то, по меньшей мере, странно.

– «Пей, отрок, не бойся, легче станет»

Жажда становилась невыносимой, но во мне проснулось упрямство и, хотя, руки сами стали тянуться к ковшу, я усилием воли удержался. Старик довольно хмыкнул и провёл ладонью над ковшом, пламя стало спадать, и в ковше оказалась прозрачная жидкость. Недоверчиво глядя на ковш. Я протянул руку и вот тут испытал ещё один шок, к ковшу тянулась моя собственная рука, того тела что осталось в моей реальности. Быстро оглядев себя, я убедился, что тело точно моё.

– «Здесь можно только в истинном обличии находиться, всё остальное прах, садись на камень, пей и рассказывай»

Я решил, что, наверное, теперь и правда можно попить, взял ковш и сев, глянул на старика, как бы испрашивая разрешения. Старик опять довольно хмыкнул и одобряюще кивнул мне. А будь что будет, решил я и припал к берестяному краю ковша. Холодная, отдающая березовым духом, вода мягкой свежей струёй омыла меня изнутри, как бы вымывая остатки грязи, что я накопил за свою жизнь. На душе вдруг стало светло и чисто, всё что меня ранее мучило, превратилось, в отголоски тяжёлого болезненного сна, уходящего всё дальше и дальше. Сказать, что душа пела, наверное, было бы перебором, но ощущение радостной песни жизни разливалось во мне.

Сам того не понимая, я рассказал старику всю свою жизнь. Наверное, на исповеди так не выворачивают свою душу. Старик молча сидел и слушал меня, пока я рассказывал о своей земной жизни, он только посмеивался, но, когда я стал рассказывать о моментах найма, он потемнел лицом, морщины прорезались ещё глубже, а полыхающая синева его глаз начала жечь не хуже лазерного луча. Я не знаю, сколько времени исповедовался, но всему приходит конец, и я смолк. Старик сидел молча, как бы высматривая что-то внутри себя. Потом, он поднял на меня глаза и стал всматриваться в меня, словно пытался что-то рассмотреть внутри. Странное, скажу я вам ощущение, мне стали чудиться голоса, всплывали какие-то воспоминания, что странно, это были не мои воспоминания. Но что было ещё более странно, в них ощущалась какая-то родственность. Серая пустота вокруг нас начала уплотняться, превращаясь в фигуры мужчин, окружавших нас. Фигуры начали, всё более и более чётко проступать из пустоты, обретая черты. Черты знакомые, малознакомые и совсем незнакомые. Ближняя ко мне фигура, обернулась ко мне лицом, и по сердцу меня резануло, как ножом, на меня смотрел мой умерший семь лет назад отец. За ним я увидел обоих своих дедов. Далее стояли другие, и от каждого исходила доброжелательная волна. Они стояли молча, но внутри меня слышались голоса, голоса тех, кто ушёл за край. Потом они начали стихать. Старик поднялся, глянул на моих предков, потом на меня и произнёс.