Читать «Желтая акация» онлайн - страница 106

Владимир Николаевич Дубовка

Наши экскурсанты сказали, что они пробуют проводить работу в этом направлении, что они даже ставят опыты с желтой акацией, потому свой кружок и назвали этим именем.

Но из всего разговора, из всего виденного напрашивался вывод: надо учиться, учиться, надо работать, работать сознательно, с открытыми глазами.

Вот что дала им эта интересная, содержательная экскурсия.

Ой, пора домой, пора!

А сердце все стремится

В отцовские края.

М. Богданович

Однажды вечером, вернувшись со своими товарищами в гостиницу, Ганночка запела:

Ой, пора домой, пора, Уж взошла вечерняя заря…

Нина Ивановна пошутила:

— Что ж тебе тут не нравится, Ганночка? Почему так спешишь домой? Или утомилась, устала от путешествия? Якуб Колас в конце своей жизни спросил у путешественника:

Ты, путник, утомился быть в дороге, Присядь и отдохни, На эту даль взгляни, Твой кончен путь, и ты уж на пороге…

А нам с тобой еще не скоро надо будет думать о пороге — наш жизненный путь только начинается.

— Нина Ивановна! Все мне нравится, все необыкновенно интересно, но боюсь, что если мы еще тут побудем, так в голове места не хватит для всех впечатлений, хоть их в чемодан складывай.

Все поначалу улыбнулись. Но, подумав, Адам сказал:

— Это правда, впечатлений много. Но мне хочется другого, хочется скорее рассказать про все интересное своим товарищам в школе, хочется скорее попробовать сделать то, что для нас было и есть сказкой, а на этих удивительных участках и площадках стало явью.

— Мне интересно было узнать, как вы относитесь к нашему отъезду. Завтра мы последний день в Москве, последние осмотры. Надо и о гостинцах подумать, в магазины зайти. Адам правду говорит: нас ждет работа. Да и путевки наши кончаются, срок — одна неделя.

Так Нина Ивановна ответила и Ганночке, и Адаму, и всем участникам путешествия…

Не будем говорить много про день отъезда, так как это знакомо каждому, кто ездил куда-нибудь дальше своего Пригожего Городка. Не будем говорить о том, с каким умилением смотрели девушки и ребята на московские улицы, площади, на приветливых, сердечных москвичек и москвичей, направляясь к Белорусскому вокзалу. Скажем только одно, что, заняв места в вагоне, они не пытались петь, не шутили, а вскоре улеглись спать. Да и время, правда, было позднее.

Ночь прошла так, словно ее волной смыло. Ребята проснулись перед самым Борисовом. А там, через полтора часа, Минск.