Читать «Римская сатира» онлайн - страница 26
Децим Юний Ювенал
Все состоянье отца проживешь? Не Агриппе ль захочешь,
Льву благородному, быть подражателем, хитрый лисенок?
_____
— Что ты, Атрид, запрещаешь предать погребенью Аякса? —
«Помни: я царь!» — Я плебей! замолчу и вопрос оставляю! —
«Что повелел я, то справедливо. Однакож кто мыслит,
— О, да даруют же боги, властитель, тебе с кораблями,
Трою разрушив, обратно приплыть. Итак, мне вопросы
И возражения дозволены? — «Спрашивай! я дозволяю!»
— Царь! за что же Аякс, сей герой, второй по Ахилле,
Столько раз греков спасавший, под небом тлеет открытым?
Или на радость Приама и Трои лишен погребенья
Тот, кем их юноши были могил лишены в их отчизне?
«Нет, а за то, что, напав на овец, восклицал он, что режет
Менелая, Улисса, меня!» — А когда ты в Авлиде
Солью с мукою ей голову, был ли ты в здравом рассудке?
«Я? Почему?» — Но безумный Аякс перерезал лишь стадо,
А и супругу и сына он пощадил! Он проклятьем
Зла не сделал тебе; не напал на Улисса и Тевкра. —
«Я, чтобы ветер попутный судам от враждебного брега
Боги послали, хотел примирить их той жертвенной кровью». —
Чьею?.. своею, безумный! — «Своей, но совсем не безумный!»
— Всякий безумен, кто, удаляясь от истины, ложно
Видит предметы и зла от добра отличить не умеет,
Пусть был безумен Аякс, поражающий агнцев невинных;
Но не безумен ли был ты и сам, когда преступленье
Мыслил свершить, честолюбьем надменный и гордостью сердца?
Если б кто вздумал носить на покойных носилках овечку,
Шить ей, как дочери, платье и дать ожерелья, служанок,
Куколкой, девочкой ласково звать и готовить для брака,
Верно бы претор ему запретил управленье именьем,
Верно б его и имение отдал родным под опеку.
Как? неужели в уме тот, кто вместо безгласной овечки
Где безрассудность, там и безумие; кто же преступник,
Тот и безумец! Кто хрупким стеклом обольщается славы,
Верь мне, что тот оглушен и громами кровавой Беллоны!
_____
Но рассмотрим теперь расточительность и Номентана.
Здравый рассудок тебе легко их безумство докажет.
Этот, как скоро талантов до тысячи схватит в наследство,
Тотчас объявит всем рыболовам и всем, продающим
Овощи, птиц и душистые мази, всей сволочи этой,
Всем шутам, мясникам, чтоб назавтра же утром явились.
«Все, что ни есть у меня и у них, — все твое. Прикажи лишь,
Завтра иль нынче же все непременно доставлено будет!»
Слушай же, как благородно юный богач отвечает:
«Ты, — говорит он, — проводишь все ночи в снегах луканийских
С тем, чтоб доставить на стол мне тобою добытого вепря;
Ты, невзирая на бурное море, ловишь мне рыбу.
Я не тружусь, а пользуюсь всем, недостойный! Возьми же
Десять тысяч себе, и столько же ты! А тебе я
Втрое даю за жену: хоть в полночь позову, прибегает!»
В уксусе крепком велел распустить, чтобы, выпивши, разом
