Читать «ПЕРВЫЙ ВИТЯЗЬ, или ХХ с гаком лет спустя» онлайн - страница 71

Трусливый (потому, знать, и жестокий) Гринпеас с «превеликой радостью» передал, все до одного, бразды правления старшему брату и, лишившись монархической неприкосновенности, в тот же день, вместе со своей прожорливой жёнушкой, смотался из конунгства в неизвестном направлении, от греха подальше.

Встав во главе свикингов, варягов и варваров Крупный Рогатый Скотт, навёл со временем порядок в порядком запущенном государстве. Но первым делом он научил свой народ помнить. Скажете глупости?! Нетушки. Он научил верноподданых помнить прошлое своей земли – пускай не всегда славное, пускай кровавое, но какое бы ни было, это было наследие предков. Он научил их помнить прошлое своих родов. Он научил их помнить доброе и забывать злое.

И хоть стража в его замке, божилась, что по ночам из опочивальни «славного конунга» иной раз слышится заливистый женский смех, – а значит, у Скотти-варвара, завелись какие-то шашни с потусторонними силами, – говорят, всё равно это было золотое время для их конунгства!

О князе Свистославе: Престарелый князь Свистослав Златоглавый, закатил на радостях пирушку и дал одумавшемуся народу (по совету друзей) цельных три выходных дня. Гуляй, братцы!

От привезённого ему богатырём Серебристого пера Пегасуса, он чуть было не отказался с пылу, с жару – тяжело оно ему досталось, ох, и тяжело, – да передумал. Всё же люди старались, ездили на край земли за этой штуковиной, жизнями, наверное, рисковали.

За исполнение желания своего, поощрил он богатыря, и всех кто с ним в походе был: Перебор Светлогорыч, Скотти-варвар, Барабир-багатур и Мук-ветрогон получили премиальные, а также по почётному ордену, отлитому всего в четырёх экземплярах, который витиевато назывался «За заслуги в деле укрепления, отвагу при исполнении, безупречную службу, настоящую дружбу и на долгую память». Кстати, князю название перо Пегасуса «подсказало». И вообще государю так понравилось писать этим чудным пёрышком – его сумбурные мысли ложились на бумагу, словно лучшие пёрлы Перломудра и даже ещё красивше и заковыристее, – что вскоре он из заурядного графомана, превратился в заядлого «графомэна», то бишь, писательского «супермэна».

Поняв, что на старости лет, у него появилось более интересное занятие, чем денно и нощно править не всегда благодарным народом, князь в один прекрасный день принял волевое решение.

– Всё мужики! Устал я, ухожу с поста! – заявил он во всеуслышанье.

Все подумали, что это первоапрельский розыгрыш от князя, но поглядев за окно и увидев сугробы, поняли – великий князь не шутит – первое апреля будет только завтра. А князь, не дав опомниться электорату, технично выдвинул подходящую кандидатуру, так что и «кандидатура» опешила.

– А покуда нового князя не сыщите, предлагаю временное исполнение обязанностей Великого Князя возложить на Переборушку. Он мужик здоровый, толковый, потянет, – сказал князь и пока никто не опомнился и не кинулся отговаривать, укатил в имение к своей старой знакомой, боярыне Бабарихе Изольдовне, которая с недавних пор стала ярой поклонницей его мемуарного творчества.