Читать «Если бы я была королевой... Дневник» онлайн - страница 24
Мария Константиновна Башкирцева
<…>
Что бы я ни написала, мне никогда не выразить того, что я чувствую. Я глупая, сумасбродная, разобиженная на весь свет. Мне кажется, что те, кто отнял у меня герцога, ограбили меня; нет, правда, как будто у меня отняли мое добро. Мне так нехорошо! Не знаю, как объяснить: мне все представляется каким-то непрочным; на язык мне по ничтожным поводам приходят слишком сильные выражения; хочу сказать что-то важное – и чувствую, сказать-то мне нечего; я словно… Нет, довольно! Если ударюсь в рассуждения, примеры, сравнения, то никогда не кончу. Мысли подталкивают одна другую, мешаются и в конце концов развеиваются, как пар. <…>
<…>
<…> Я уже не ребенок, как другие дети: сердцем я женщина, но – женщина-ребенок.
<…>
1874
Сгораю от нетерпения, когда же настанет завтра, двенадцатое января, канун русского Нового года: я буду гадать перед зеркалом, но с Божьего соизволения.
За обедом говорили о Новом годе, как мы его проведем. Машенька предложила гадать. Рассказывали о разных гаданиях. Садятся перед зеркалом. Машенька рассказывает поразительные вещи: она сама гадала перед зеркалом и видела Степу и еще многое, что до сих пор не исполнилось. Еще она говорит, что люди видят всякие страхи и ужасы. Все это меня так воодушевило и возбудило, что мне кусок в горло не идет. Решено: буду гадать! <…>
<…>
Я сидела со всеми до половины одиннадцатого, потом поднимаюсь к себе, надеваю свежую сорочку, распускаю волосы, набрасываю на плечи белую накидку; in that attire запираюсь, ставлю зеркала, и все начинается!
Сперва я долго ничего не видела, потом стала различать какие-то фигурки, но совсем маленькие, не больше десяти-двенадцати сантиметров. Я увидела целую толпу голов, одних голов в каких-то причудливых шляпках, париках, огромных колпаках, нахлобученных криво, как попало; потом различила женщину в белом, похожую на меня, повязанную косынкой, она облокотилась на стол, руками легонько подпирает подбородок, взгляд поднят ввысь. Потом она растаяла. Потом вижу пол в церкви, из черного и белого мрамора; посреди группа людей в каких-то костюмах вроде карнавальных, один из них лежит, другие сидят или стоят, я не совсем поняла. Слева, кажется, разглядела, как в тумане, нескольких мужчин… <…> но лиц было не видать. <…>
И еще один мужчина посредине, но лица тоже не видно. Но главное – головы, головы, их было больше всего, а еще, по-моему, там были всевозможные костюмы, которые все время менялись. Это было блестящее зрелище. В самом начале череда зеркал, отраженных одно в другом, показалась мне похожей на гроб, но я сразу заметила свою ошибку. Надо сказать, что я была немного возбуждена; то и дело мне мерещилось, что сейчас я увижу что-то ужасное. <…> Иду и рассказываю обо всем маме, но она спит, и ей не очень-то интересно. Завтра расскажу всем, это же так странно. Я бы, конечно, увидела больше, но у меня то зеркало двигалось, то я сама шевелилась.
