Читать «Любовник. Летний вечер, половина одиннадцатого. Модерато кантабиле» онлайн - страница 137

— С этой недели я уже больше не буду водить своего малыша на уроки музыки к мадемуазель Жиро. Мне пришлось согласиться, теперь вместо меня это будут делать другие.

Маленькими глотками она допила свое вино. Бокал ее был пуст. Шовен позабыл заказать еще.

— Что ж, может, это и к лучшему, — заметил он.

В кафе вошел посетитель, праздношатающийся, от нечего делать, одинокий, совсем одинокий, и тоже заказал вина. Хозяйка подала ему, потом, не дожидаясь заказа, вышла и обслужила двоих посетителей, сидевших в зале. Те тут же выпили, одновременно, не сказав ей ни слова. Потом как-то торопливо заговорила Анна Дэбаред.

— В последний раз, — призналась она, — меня стошнило этим вином. Я ведь пью совсем недавно, всего несколько дней…

— Теперь это уже не имеет никакого значения.

— Ах, прошу вас… — взмолилась она.

— В сущности, все дело в том, будем ли мы разговаривать или так ничего и не скажем друг другу, — вам решать.

Она обвела взглядом кафе, потом его — все заведение и его, — моля о помощи, которая так и не пришла.

— Меня и раньше часто тошнило, но совсем по другим причинам. Понимаете, всегда совсем-совсем по другим… Но пить столько вина сразу, прямо залпом, и так быстро — к этому я совсем не привыкла. Ах, как меня рвало, если бы вы только знали… Просто никак не могла остановиться, думала, уже никогда не остановлюсь, а потом вдруг все сразу кончилось, все вышло наружу, больше уже не могла, как ни старалась. Может, мне бы и еще хотелось, но одного желания было уже недостаточно, вот и все…

Шовен облокотился на стол, обхватил руками голову.

— Если бы вы знали, как же я устал…

Анна Дэбаред наполнила его бокал, протянула ему. Шовен не противился.

— Я могу и помолчать, — извинилась она.

— Да нет, что вы, зачем же…

Он положил руку на стол, рядом с ее рукой, в пятно тени, отбрасываемой его телом.

— Ворота парка были заперты на замок, как обычно. Было так тепло, только легкий-легкий ветерок. Окна на первом этаже ярко освещены.

Хозяйка отложила в сторону красное вязанье, ополоснула бокалы и впервые за все время не забеспокоилась, долго ли они еще задержатся. Близился час закрытия заведения.

— У нас осталось не так много времени, — напомнил Шовен.

Солнце уже клонилось к закату. Он следил глазами за его отражением, которое как-то медленно, будто дикий зверь, кралось по задней стене зала.

— Ах, этот малыш, — произнесла Анна Дэбаред, — я ведь не успела рассказать вам, что…

— Знаю, — перебил ее Шовен.

Анна убрала руку со стола, долго разглядывала руку Шовена: дрожащая, она оставалась лежать на прежнем месте. И не смогла сдержать стона — тихий, жалобный, заглушаемый звуками радио, он был слышен только ей одной.

— Знаете, — пробормотала она, — иногда мне кажется, будто я его выдумала…

— Я знаю, я уже все знаю про этого вашего малыша, — резко оборвал ее Шовен.

Анна Дэбаред снова вздохнула, на сей раз громче. И опять положила руку на стол. Он проследил глазами за ее движением, с трудом приподнял свою руку, она была тяжелая, будто свинцом налита, и ею накрыл ее руку. Руки их были холодны, как лед, так холодны, что прикосновение казалось совсем призрачным, будто воображаемым — оба хотели, чтобы это наконец произошло, ведь рано или поздно оно все равно должно было случиться, иначе и быть не могло. Руки неподвижно застыли в этой скорбной позе. Но жалобные стоны Анны Дэбаред замолкли.