Читать «Баба Шанель» онлайн - страница 15
Николай Владимирович Коляда
Капитолина. Так, позвольте мне по старшинству. Итак! Мне девяносто лет. Я скажу главное. Семен Семеныч! Как это понимать? Она, значит, в свете, вы, Семен Семеныч, в полумраке, а мы все – в темноте, тенями, очертаниями? Мы зачем пришли в общество инвалидов тогда? За этим?
Тамара. Да, да. Я бегу сюда к вам на спевку, как угорелая кошка, бросаю всех: внука, правнука, телевизор, Малаховых обоих, дачу, дом, и что? И почему – непонятно?
Капитолина. Вот именно. Ничего непонятно. Идите домой.
Ираида. Так что вы, пожалуйста, так вот с кондачка – не делайте. Надо сначала – то, потом – это, потом – следующее, а вы сразу – в центре и в свете. Ага. Помантулит пусть столько, сколько мы мантулили, добьется места под солнцем, а потом – пожалуйста, можно и в центр. Ну, все. Решили вопрос. Так. Давайте поедим, выпьем, подведем итоги десятилетия, а через неделю спевка и там мы еще посмотрим, кто где стоять будет. Там и протестируем: достойна или недостойна она нашего замечательного «Наития».
Роза. Тиха-а-а-а! Слушайте меня! Рты закроем пока, а?
Я че-то, карочи, не поняла, Сергей, че тут за бардак, карочи? Эти тетки тут, карочи, че тут за пургу гонят? Вот эту я знаю. В нашем дворе живет.
Тамара. Меня?!
Роза. Ну да. Тамара. Кличка во дворе – «Томка-стакан». Хотят переименовать в «Томка-ведро». Потому что халкает каждый день. Инвалидка.
Тамара. А?!
Роза. Вот эту я тоже знаю. Сидит на лавочке во дворе семнадцатого дома, всех достала уже, никому проходу не дает. Сплетни собирает, за всех цепляется, репей, всё ей не так, не по-еёному. От нее уже весь двор стреляется. Кличка – «Ирка-Фантомас».
Ираида. Чего?!
Роза. А вот эта, ну это уже просто – вообще позорище. Стоит на балконе каждый день и орет, рассказывает про свою дочку и мужа, как они ее достали. На весь дом! На весь двор! Жалуется людям! Уже сколько раз милицию вызывали на нее!
Капитолина. Да это было один раз!
Роза. А эту вы зачем к себе взяли? У нее же бешенство началось на почве каких-то стихов. Городская сумасшедшая. Она ходила в народный театр, ее оттуда еле выгнали, потому что все время требовала делать с ней отдельные спектакли по стихам Цветаевой и Ахматовой.
Сара. Неправда! «Идите же! Мой голос нем! И тщетны все слова! Я знаю, что ни перед кем! Не буду я права!»
Роза. Ну, началось, видите? У нее припадок.
Сара
Роза. Тих-ха! Тих-ха!
Нина. Не надо!
Роза. Не надо? Ну так слушайте меня. Это тут че эти вши разговорились, а? Это че за демократия, карочи? Вы, вообще, карочи, всасываете, девчонки, с кем вы так разговариваете? Непонятно?
Капитолина. Ничего непонятно.
Роза. Ну вот, кому непонятно – идите. А остальным объясню: я, Роза Николаевна Глухих, интеллигентнейший человек, карочи. Я проработала тридцать лет секретарем в приемной у мэра нашего города. Его, как вы знаете, недавно перевели на повышение, в сенаторы. Я не смогла работать с новым руководством, карочи, и ушла на пенсию. И получила инвалидность. Не могу сказать по какой категории. Да это и не важно. Но я хочу жить с активной жизненной позицией. Понятно? Помолчите вы там, бабушка. Вы совсем раскисли, гляжу. Никакого порядка. Никакого коллектива. Какой-то Иудин день, гляжу: все милуются, целуются, а друг дружку ненавидят, камень за пазухой держат. Так не пойдет в ансамбле «Наитие». Докладываю. У меня остались связи в отделе культуры, там у нас не начальница, а газонокосилка, так вот – она вас быстро всех расформирует, чтобы не портили общую культурную атмосферу города. Я ведь знаю, сколько денег спускается на ваше районное общество инвалидов! Заметьте – бюджетных денег, народных, налогоплательщиков! И сколько из этих выстраданных денег идет на ваш ансамбль наитический. И какие вы тут инвалиды липовые все. И какими вы тут льготами пользуетесь в обществе. Вам русские песни не надо, вам льготы подавай. Не так?! Так. Вам не искусством хочется заниматься, а только льготами. Я работаю сейчас главой охраны дома культуры ВОГ, делать мне особливо тут не фиг, так что – сказали вам, карочи, что я – солистка буду, значит – буду. Понятно?
