Читать «Как страшно засыпать в России» онлайн - страница 16

И каплет кровь из уса в рот.

Кутузов там стоит как Бог,

Он этим боем занемог.

Сжимает крест в руке. Молчит.

И молча с Богом говорит.

Отечественная то идёт война.

Она для всех как мать – одна.

Француз и русский здесь сошлись.

И реки крови пролились.

Я вспоминаю вас, друзья,

Кто отдал жизни за меня.

За вас свой кубок подниму

И имя Ваше призову!

Мне жизнь мила своей тоской.

Своей иконой расписной,

Что образ той воды весной,

Которую беру рукой.

Как хорошо-то нам с тобой.

Пусть комариный тонкий вой

Мне неприятен, но порой

Мир, как корабль золотой,

Как свет, даруемый Луной!

И он спешит к себе домой.

И я хожу с главой седой,

Жизнь, свою песню смело пой!

Как хорошо играть судьбой.

Твои глаза, твоя улыбка,

Чарует взгляд, и, будто мёд,

Сладки твои уста.

И, как золотая рыбка,

Творишь ты чудеса.

И наши голоса -

Не есть ли музыка небес?

Твой тайный поцелуй

И кроткий взгляд:

Цветёт, благоухает незабудка

И спеет виноград!

Печаль

Синее небо. Ветер пуховый.

Синей красою сирень расцвела.

Девушка в синем лёгким поклоном

Синюю ленту с земли подняла.

На росной траве сонные кони -

Синие радости – мир солнцу рад.

Только на сердце, как на иконе,

Бело-холодный тяжёлый оклад.

Прекрасный город Львов

Красотой своей ты манишь,

К сердцу льнёшь как мягкий пух;

Краской маков душу ранишь

И ласкаешь нежный слух…

Львов – от "льва" ты, наречённый,

Зазываешь в гости всех!

Я, Украйной упоённый,

По холмам несусь всё вверх…

Бог, отныне и вовеки

Этот Город сохрани!

Нежность льнёт ко мне на веки,

В эти сказочные дни…

Коррида

Его плащ в крови и в пыли,

Он – тореро, который от Бога.

Рукоплещет ему сам Дали

Красноречием славного слога.

У корриды мильоны сердец,

Каждый что-то в ней ищет для духа.

Это знает и в лавке делец,

И портной, и пряха старуха.

У быка нимб повис как Луна.

Он пойдёт в рай, на луга и поляны.

И четвёртая рвётся струна

У гитары, чьи речи уж пьяны.

Владивосток

У моря нету берегов -

Волна ушла вся в бесконечность;

Оно мне говорит без слов,

Подразумевая вечность.

Морской туман слезит глаза-

Я плачу, город плачет;

Но солоная бирюза

Уж ничего не значит.

Скрепят от груза корабли

И краны в вечной ломке.

И день и ночно, от зари

Движенья порта громки.

Вот так живёт Владивосток,

Окраина России.

Как юркий белый поплавок

На глади синей.

Маргаритки

Эти чудные лета цветы

Так и нежатся в пламени неба,

Что сомкнулось в цепях круготы,

Будто сказка полночного Феба.

Небо синее вровень с землёй;

Их взаимное к друг другу влеченье

Наступает июльской порой.

Ветра сладкого немое теченье

Будоражит чуть высохший плёс.

Маргаритки прижались к дороге,

Словно силу кто-то унёс,

Положа на хребетину дроги.

Птица

Если мысль материальна,

Кто прикажет птице той

Не сидеть такой страдальной,

А летать передо мной?

Бог ли, дьявол, ангел, демон?

Кто нарушит злой завет?

Чтобы птица после плена

Пожила ещё сто лет.

Нет, никто её не тронет -

Не для высших это сил.

Нашу вороную соню

Ветер на руках носил…

Ходит Жизнь…

 Посвящается Юлии Карловой

Жизнь идёт по подъездам, заходит в квартиры

И ложится в постель как есть, голиком,

Превращает судьбу в подобье тресины,

Созерцая картины тайком…

Жизнь – ярёмная на шее тоска;

Миллионы её ненавидят.