Читать «Картины Октябрьского переворота» онлайн - страница 10

Временный совет республики отнюдь не имел свойств балагана, которым было Демократическое совещание. Заседал он в Мариинском дворце. Из зала вынесли кресла, поставили стулья. Одуревшие от странных событий дворцовые лакеи, кажется, с досадой сменили расшитые золотом ливреи и белые чулки на обыкновенные серые тужурки. Члены предпарламента не называли друг друга ни по имени-отчеству, ни «ваше превосходительство», как их предшественники по этому дворцу Государственного совета; но и классического обращения «товарищи и граждане» тоже старались избегать. Американский журналист Джон Рид, не знавший русского языка, в своей столь нашумевшей книге «Десять дней, которые потрясли мир», по слуху очень верно воспроизвел крики, слышанные им на петербургских собраниях 1917 года: «Prosim!», «Pravilno!», «Etoverno!», «Dovolno!», «Doloi!», «Pozor!». В предпарламенте этот, тоже классический, «Позор!» раздавался редко, лишь в исключительных случаях. Плаката «Товарищи, для вашего же здоровья соблюдайте чистоту!» здесь не было. Обстановка была приличной, а иногда становилась и торжественной.

Среди журналистов, собравшихся в огромном числе, были завсегдатаи Мариинского дворца. Были у завсегдатаев в зале и старые знакомые: два члена предпарламента состояли до революции членами Государственного совета — бывает же такое стечение обстоятельств! Там они были «умеренными левыми», тут оказались «умеренными правыми». Общее внимание привлекал генерал Алексеев — это был первый и последний в жизни случай увидеть его в одной комнате с Троцким. Каким-то образом вышло, что Набоков оказался соседом Веры Фигнер — другие кадеты занимали в зале места «нейдгардтцев». Показывали Леонида Андреева, был ли членом Временного совета республики Горький, не могу вспомнить. Кажется, не был. Не было и Церетели — он уехал тогда на Кавказ. Его отсутствие было подлинной и большой потерей для «революционной демократии»: всем известны ум, личное обаяние и ораторский талант этого человека.

У «революционной демократии», в частности у ее левого крыла, как раз в день открытия предпарламента вышел неприятный сюрприз. Весьма видный деятель партии «левых с.-ров», только что ставший редактором «Знамени труда», Диконский оказался секретным сотрудником охранного отделения — выяснили, что там он десять лет значился под кличкой «Турист». Радость была очень велика в самых разных кругах. Поздравляли и правых с.-ров — партийный раскол произошел ведь недавно. Профессиональные скептики — парламентские журналисты — отнеслись к событию равнодушно: турист так турист — в начале революции был ведь целый наплыв «туристов». Еще незадолго до того Диконский давал интервью о «текущем моменте». Тогда, впрочем, все давали интервью о текущем моменте, для газетных репортеров это было золотое время.