«Я обыкновенный плагиатор и стихи дублирую, шутя…»
Я обыкновенный плагиатор и стихи дублирую, шутя:строчки я краду у листопада и ворую рифмы у дождя,голос я беру у водосточных труб, в которых бьютсясквозняки. Ну какой тут авторский источник, ну какие тут обиняки?Собственный мой голос – он прокурен и храпит в гортани про запас.В наши игры о литературе голоса играют против нас.Ходют-бродют критеги в очочках, поднимая выспреннуюбровь: здесь как прядка выбилось полстрочки, и ну что жты пишешь пролюбофь? «Подозренье рифм на отглагольность, —молвит критег, челюстью скрипя, – да и твой не уникален голос —так уже сказали до тебя!»Я молчу и не читаю строки тех, с кем кто-то сравнивал меня.Не они преподают уроки – те, чей свет за пазухой храня,я иду, и мне светлее в самой нелитературной темноте.Я рифмую строки с чудесами.Я ворую рифмы у детей.У меня в стихах не «воют птицы» и не прочирикает зверёк.У меня не «спится с тем, кто снится», разве это ставят мне в упрёк?Надо, вероятно, чтобы «выли» «птицысчастья» третьей мировой, надо, вероятно, чтобы были трое:он, она и у него; надо, чтоб добряк побил злодея,надо, чтоб «йа без него умру…»Пусть не в меру я краду идеи: я краду идеи не в миру.Я краду анапесты и ямбы у морей и тридевятых гор. И не нужнопеть мне дифирамбы или вызывать на разговор: если у тебяв стихах ни строчки оттого, что дарит эта Жизнь —лучше, правда, ограничься точкой.Или в графоманы запишись.
Вписка
за уроками дома становится скучноватои родителей часто становится слишком многов ночь из дому идет воинствующий новаторпроповедница со сверкающим третьим окомкруги под глазами намек на круги адачто ей удалось пройти совсем одинокодом по имени улица мнится гостеприимнымвсе в нем братья и сестры пока там полны стаканытам каждый зеленый юный ботаник-инокпревращается в клевого лысого истуканапроповедница забывает как ее имякогда на столе не дорожка, а эстакадавеселеет лицо за лицом все орут лехаимвсе похожи на таксидермистских куколты же сама хотела побыть плохаячтобы быть поставленной в собственный уголгаллюцинации под потолком порхаюткто-то вовсю целуется с белым другомкто-то лежит в обдолбанной бессознанкекто-то пишет бывшим люблю целуюэто жизнь, прикоснувшись к самой ее изнанкеты только тогда и влюбишься в лицевуюне восклицают не вопрошают знакипросто диктуют: б**ть, ну какого *уя?меж незнакомым телом и батареейты жалеешь, что в детстве были с тобой не строгии хочется только домой, домой поскореехочется мыть посуду, зубрить урокимы постареем, мама, мы постареемраньше, чем выйдут любые сроки
