Читать «В поисках памяти: Возникновение новой науки о человеческой психике» онлайн - страница 282

Эти мнения, по‑видимому, точно отражают спектр отношений австрийцев к евреям, во многом зависящий от возраста. Надеюсь, что разница в отношениях этих трех поколений может говорить о том, что антисемитизм в Австрии ослабевает. Даже некоторые из живущих в Вене евреев отмечают это.

Два других события были еще более обнадеживающими. Первое случилось на конференции, посвященной книгам, где меня представлял аудитории Георг Винклер, ректор Венского университета. Винклер сделал все что мог, чтобы признать сотрудничество университета с нацистами и извиниться за него. “Венскому университету давно пора провести собственное исследование и опубликовать все данные о своей роли в национал-социализме”, – заявил он.

Второе событие произошло на рауте с участием кавалеров ордена Pour le Mrite, проходившем в императорском дворце Хофбург, бывшей резиденции Габсбургов. Находясь в Вене, я узнал, что недавно скончался президент Клестиль, за четыре года до этого пригласивший меня в Вену организовать симпозиум. На встрече в Хофбурге я познакомился с недавно избранным новым президентом Австрии Хайнцем Фишером. Он сразу вспомнил мое имя и пригласил нас с Дениз поужинать с ним и его женой в неофициальной обстановке в отеле “Захер”. За этим ужином президент рассказал нам, что отца его жены нацисты посадили в 1938 году в концлагерь и отпустили только потому, что ему удалось получить шведскую визу. И президент Фишер, и его жена приложили немало усилий, чтобы убедить Карла Поппера и других эмигрантов-евреев вернуться и остаться жить в Вене.

Новый президент проявляет еще большее участие в жизни венских евреев, чем его предшественник. Кроме того, меня порадовала мысль, что через шестьдесят пять лет после того, как мне пришлось бежать из Вены, президент Австрии приглашает меня на неофициальный и откровенный разговор о жизни венских евреев за ужином с вином и тортом в отеле “Захер”.

В наш последний день в Вене, 4 октября, мы с Дениз остановились по дороге в аэропорт возле дома номер 8 на Северингассе. Мы не пытались зайти в дом и еще раз взглянуть на ту маленькую квартирку, которую я покинул шестьдесят пять лет назад, а просто постояли снаружи, глядя на облупленную деревянную дверь, залитую солнечным светом. Настроение у меня было удивительно мирное. Я был так рад, что выжил и что, покинув этот дом, спасся от Холокоста, почти не пострадав.

30. Уроки памяти: перспективы

Более пятидесяти лет занимаясь исследованиями и преподаванием, я по‑прежнему нахожу занятие наукой в университете (в моем случае – Колумбийском) бесконечно интересным. Мне доставляют немало радости размышления о том, как работает память, развитие отдельных идей о механизмах ее сохранения, оформление этих идей в ходе обсуждений со студентами и коллегами и наблюдение за тем, как такие идеи доводятся до ума на следующем этапе – в ходе экспериментальной проверки. Я продолжаю научную работу, которой занимаюсь почти по‑детски – с простодушной радостью, любопытством и удивлением. Я чувствую, что мне особенно повезло заняться биологией психики – областью, в которой (в отличие от моей первой любви – психоанализа) за последние пятьдесят лет удалось добиться колоссальных успехов.