Читать «Хмурые будни холодной войны. Ее солдаты, прорабы и невольные участники» онлайн - страница 19

Из впервые опубликованной переписки Мао Цзэдуна, Сталина и Ким Ир Сена в период 7–9 октября 1950 г. становится очевидным, что в эти дни китайское руководство приняло долгожданное решение о направлении китайских добровольцев в Северную Корею, выдвигая при этом условия авиаприкрытия со стороны СССР и других видов военной помощи КНР. В телеграмме Мао Сталину от 8 октября также сообщалось, что Ким Ир Сен уже информирован о посылке китайской добровольческой армии в Корею. Однако как следовало из совместной телеграммы Сталина и Чжоу Эньлая, приехавшего в СССР для переговоров, которая была направлена Мао 11 октября, состоявшийся обмен мнениями привел к «единодушным выводам» о том, что «китайским войскам не следует переходить границы Китая»¹⁷. Мотивировалось это решение неподготовленностью китайских войск. Мао Цзэдун одобрил принятые решения, включая рекомендации относительно эвакуации Пхеньяна и других важных пунктов южнее горного района Северной Кореи. Часть войск должна была перейти на партизанское положение. Как следовало из дополнительной телеграммы Мао Сталину, он приказал китайским войскам «прекратить исполнение плана перехода в Корею»¹⁸. В телеграмме Сталина на имя советского посла и главного военного советника Васильева от 12 октября содержались указание информировать Ким Ир Сена о решении совещания представителей Политбюро ЦК ВКП(б) и китайского ЦК и указания о начале эвакуации. Причем из этого документа выясняется, что рекомендации относительно эвакуации были приняты именно после неутешительного доклада Чжоу Эньлая о состоянии китайских войск и единодушного вывода, что Китай может оказать помощь только через 6 месяцев, которая станет явно запоздалой. Следует отметить, что вероятно 12 октября Ким Ир Сен получил еще одну телеграмму от Сталина, где раздосадованный вождь сообщал, что китайцы «вновь отказались послать войска» и сообщал о необходимости эвакуации из Северной Кореи. Об этом можно судить по копии документа из Архива Президента, написанного рукой Сталина, и по ссылкам в книге Торкунова. Однако ночью 13 октября Мао Цзэдун сообщил новому советскому послу Рощину о пересмотре китайским руководством предыдущего решения и о желании помочь корейцам. В первую очередь, это объяснялось усилившейся угрозой национальной безопасности КНР, а также более ранними обещаниями Мао военной поддержки, без которых, вполне возможно, Ким Ир Сен не решился бы на объединение Кореи силовым путем.

И наконец, кратко коснемся тех вопросов о влияния Корейской войны на глобальную конфронтацию, которые прослеживаются по документальным свидетельствам. Подготовленный в 1950-е годы под грифом секретности и опубликованный только в 2000 году большой аналитический труд «Война в Корее. 1950–1953»¹⁹ подтверждает тот факт, что боевые операции в Корее предоставили возможность и СССР, и США существенно дополнить имевшуюся у них информацию о состоянии вооружений противника, о новых видах военной техники, об организации вооруженных сил и развитии оперативно-тактической мысли за годы, прошедшие после окончания Второй Мировой войны. Иными словами это была разведка боем. Значительную роль в советской разведывательной деятельности имели радиоперехват, в том числе и с помощью ВМФ.